Дева и Змей

Первая их встреча прошла не совсем гладко. Увидев будущего ученика, батюшка охнул и судорожно перекрестился. Мико, знающий, что когда крестятся взрослые, нужно делать так же, в свою очередь осенил себя крестным знамением. Священник покосился на князя, скромно сидящего в уголке — Мико показалось, что взгляд был испуганным, но это вряд ли, князь же никого не убивал просто так — доброжелательно улыбнулся и представился отцом Лайошем.

— У меня есть отец, — сказал Мико, — я буду звать тебя по имени.

Священник вновь взглянул на князя, но тот улыбнулся в усы, и гость не посмел спорить.

Они прозанимались два часа, почти до заката, и Мико не успел в этот вечер забраться на крышу замка, чтобы подстеречь уходящее солнце. Лайош сначала боялся, ученика своего боялся, и князя, тихо просидевшего все время занятий за чтением какой-то книги про войну. Но постепенно освоился, перестал боязливо оглядываться, и с ним стало гораздо интереснее.

Лайош сказал, что Бог создал небо и землю.

— А остальное, кто?

— Что “остальное”? — не понял Лайош.

— Другие земли… — Мико искал слова, чтобы объяснить, — другие крэ. Талау — это же не одна земля, а много… много планет! — он вспомнил, наконец греческое слово, которое должно было быть понятно смертному.

— Ах, планеты! Конечно, их тоже создал Бог.

— И звезды?

— Да, разумеется. Весь мир создал Бог, он творил шесть дней, и в день шестой создал человека, и увидел, что это хорошо, и в день седьмой решил отдохнуть.

— А других смертных кто создал? — тут же заинтересовался Мико.

— Все смертные произошли от перволюдей.

— А как они попали на другие планеты?

Лайош долго молчал, ничего не переспрашивал, просто очень глубоко задумался. Но Мико уже и сам понял:

— Это Бог всех переселил! Как дедушка. У него в садах смертные сначала все вместе, а потом он кого-нибудь в другой сад пересаживает.

— Да-а, — не очень уверенно протянул Лайош, — конечно, это Бог. Но, — он снова оглянулся на безмолвствующего князя, — твой дедушка умер. Он на небесах.

— Ага, — подтвердил Мико, довольно улыбаясь, — высоко-высоко. Он давно умер, — и доверительно сообщил: — Я тоже хочу умереть и попасть на небо. Но дедушка говорит, что отец не разрешает…

Что ж, следовало признать, что первый урок оставил учителя в глубоком недоумении, зато для ученика в сложном устройстве мироздания многое прояснилось. Мир в изложении Лайоша оказался намного проще, чем представляли его наставники в замке деда, или веселые алфар.