Дева и Змей

— Ты никого не должен любить, — сказала она, — ты ведь темный, а темные всех ненавидят и убивают. Так они живут.

Он не понял. Что такое “темный”? У него черные волосы и глаза, как у отца, как у деда. А у бабушки волосы золотые и глаза синие, как у принцессы Златовласки, той, по которой ползала муха, иначе жених не мог ее узнать. Фу! Мухи не должны ползать по живым, они ползают только по грязным смертным.

Пришлось спросить. И он узнал, что темные — это народы Полуночи, дед правит ими, и зовется Владыкой Темных Путей, а он, Мико, черный принц. Узнал, что светлые — это народы Полудня, там правит его прабабушка, Сияющая-в-Небесах, но она плохая, не такая, как прадед-Смерть. Она хочет убить и деда, и отца, и его, Мико, тоже. Получалось странно: бабушка сказала, что темные всех ненавидят и убивают, но дед никогда не говорил, что хочет убить бонрионах Полудня. И отец никогда не собирался ее убивать, отец вообще убивал только смертных. Он, Мико, хоть и принц, не питал злых чувств к незнакомой прабабушке. А вот она, светлая, как раз желала им всем смерти.

Спрашивать у бабушки он больше не стал: она объясняла так, что все только запутывалось. Мико спросил у деда. Тот вздохнул, закутался в красивые кожаные крылья, и сказал кому-то: “За что мне это? Он же еще младенец!”

Деду никто не ответил. А Мико уже не был младенцем, ему исполнилось три года, и выглядел он как пятилетний, а знал столько, сколько не знают дети и к десяти годам. Он был фейри в смертном теле. Но он не был подменышем и рос, и менялся по законам сразу двух миров: Тварного и Волшебного. Он был… необычным. Кое-что из бесед отца и деда почерпнуть все-таки удалось: он был единственным и от него ожидали чего-то… чего?

— Не думай об этом, Мико, — говорил дед, — будет, что будет. Я люблю тебя не за то, кем ты станешь, а за то, что ты есть.

— Не спрашивай, — ворчал князь, — что за бабство? Вырастешь — разберемся, а пока ты мне и так хорош.

Как бы там ни было, принцу было три года, когда Владыка Темных Путей взял его с собой в Лаэр, в Волшебную страну, центр всего сущего.

Это был другой мир. Это был мир! Бесконечное пространство, полное разнообразных чудес и самой удивительной жизни. Призрачный мир снов и неясных грез, где время бежало стороной и стены растворялись силой взгляда. Там принц понял, что два года — от рождения, и до этого дня — провел в заточении, слепой и глухой, что надежная защита отца и деда была сродни тюрьме. И там у него впервые появились друзья.

От наставников, впрочем, Мико не избавился и в Лаэре.