Дева и Змей

– Не богохульствуй, – отмахнулся принц, – лучше бы поймал мне хоть одного ангела. Хоть самого завалящего.

Усмехнувшись, дед обнял его за плечи, крепко прижал к себе:

– Считай, поймал. Отвести тебя к зеркалу?

Хлопнув крыльями, Наэйр вырвался, острые перья пробороздили царапины на каменных стенах.

– Ангелов так не ловят. Ангелы сами, кого хочешь поймают.

Они вместе направились в столовую, когда вздрогнули стены, загрохотало что-то снаружи, как горный обвал, как непрерывная близкая канонада. Со звоном сорвались с крючков несколько мечей и копий. Гулко загремела об пол неподъемная алебарда, украшавшая столовую чуть не со времен сотворения замка. И, появившись прямо из стены, перед дедом встал навытяжку кианнасах[46]гвардии Владыки. Это было вопиющим нарушением этикета, это… это невозможно было – вот так, без доклада, даже не через дверь!

– Звездный. – Ровным голосом доложил гвардеец.

– Уходи в Тварный мир, – дед даже не обернулся к Наэйру, – немедленно.

И больше не обращал на внука никакого внимания.

– Вам лучше измениться, брэнин, – голос командира чуть дрогнул, – он уже в замке. Стены не задержали его…

– Так иди на свое место и сделай то, чего не смогли стены, – с легким раздражением приказал дед.

Наэйр, застыв в углу, наблюдал за происходящим, машинально приноравливаясь к содроганиям пола под ногами. Уйти в Тварный мир – значит оставить деда одного. Ну, уж нет! Звездный – это всего лишь смертный с мечом вместо души, а дед бессмертен… он справится. А если нет, если ему потребуется помощь, такой боец, как его внук не будет лишним. Опасаться стоит только того, что замок рухнет раньше, чем Звездный окажется здесь.

Впрочем, нет. Замок – это и есть дед. Он тоже бессмертен. Вот сейчас Владыка изменится и выйдет навстречу врагу…

Не отрывая от Владыки взгляда, Наэйр призвал из оружейной свои сабли. Те самые, уже успевшие попить крови смертных.

Только дед почему-то не стал изменяться, хотя стоило бы.

Боевой облик – чешуя, когти, шипы, гибкий и прочный скелет, обтянутый мышцами и гладкой чешуйчатой шкурой. Сила и скорость, убийственная мощь облика творимого для боя, облика, творящего бой, танцующего сражение. Нет уязвимых мест, ядовитым блеском сверкает чешуя, ледяным холодом обдает дыхание, и крылья подобны серпам боевых колесниц.

Но дед не стал меняться.

Дед вздохнул и развернул крылья. Из руки его полоской темного тумана пролилось лезвие Санкриста, затвердело, обретая форму. Дед ждал.

И Наэйр ждал, затаив дыхание, опасаясь выдать себя Владыке раньше, чем тому станет не до него.