И все же, несмотря на мерцающие буквы, появившиеся рядом с лейтенантом прямо в воздухе, и перекрестие прицела, упершееся ему в переносицу, от Ольги не ускользнуло ни выражение сощуренных, всегда смеющихся глаз, ни насмешливый изгиб бровей.
Очевидно, что это был веселый добродушный человек, закованный в железные рамки воинской дисциплины и милитаристических понятий. Он был противоречив в каждом своем жесте, совмещая профессиональную деловитость и легкую безалаберность, сухие фразы инструкций и саркастические интонации в голосе, сосредоточенный командный тон и неуместные шутки, адресованные товарищам по оружию, которые не просто принимали его лидерство, а с восторгом встречали каждую реплику.
С удивлением женщина словила себя на мысли, что любуется этим парнем и готова признать его чувство юмора тонким и развитым. Раскованное поведение лейтенанта настолько не соответствовало его грозному телосложению, что пошатнулись даже неприязнь и антипатия к военным как классу, хотя ростки пацифизма прочно укоренились в ее сознании.
А вокруг царил веселый задор – солдаты улыбались и шутили, перебрасывались пошловатыми анекдотами, словно собирались не в бой, а на вечеринку. Сам Мазур неистовствовал в желании повеселиться, превратив свою процедуру облачения боевого скафандра в настоящее представление. Неожиданный артистизм заставил смеяться всех, включая полицейских, но сам лейтенант, при этом, не выглядел смешным и вовсе не был похож на клоуна, сохраняя самоуверенность и какую-то серьезность в шутках. Именно благодаря ему, когда из кукловода выехала арматура кассеты для десанта, чтобы забрать внутрь людей, к Ольге уже вернулось хорошее настроение и бодрость духа. Она сама пыталась шутить, чувствуя, как вливается в команду приветливых и веселых молодых людей. Почему-то в тот момент в голову даже не пришла мысль, что эти располагающие к себе парни – тренированные убийцы.
Кукловод втянул в свою утробу стойку с кассетой десантников и двинулся в путь.
Внутри было темно, и солдаты всю дорогу продолжали рассказывать друг другу веселые истории так, что у Ольги порой проступали слезы, и перехватывало дыхание от смеха. Она не догадывалась, что истерия веселья не была случайной, и что возможность снять напряжение перед боем дают солдатам больше шансов для выживания. Это хорошо знали военные психологи и успешно применяли, используя специальные препараты. Но полицейские были искренни в своей радости и совершенно не думали о предстоящих опасностях.
Реальность вернулась настолько резко и неожиданно, что была подобна шоку.
Тьма перед глазами женщины вдруг разорвалась ярким утренним пейзажем.
– Для новеньких,– прозвучал неузнаваемо жесткий голос лейтенанта Мазура.– Кукловод проецирует нам изображение со своих камер. Это означает, что мы входим в зону действия. Старайтесь внимательно следить за событиями и отмечать важные детали. Когда услышите звуковой сигнал, в красном круге будет отмечена наша цель – не пропустите ее. Напоминаю, десантирование будет произведено автоматически. Ваше вооружение за исключением двух локтевых мелкокалиберных пулеметов полностью автономно, поэтому ни на что не отвлекайтесь. Вы руководите нашим маневром после выброса, а мы делаем всю грязную работу. Теперь тишина!
Он говорил быстро, но отчетливо, заставляя сосредоточить внимание на картинке перед глазами. Полицейские даже не почувствовали, как единая командная воля группы подмяла их под себя, целиком подчинив и избавив от шелухи страхов и сомнений. Ольга больше не была женщиной, она не колебалась и не отвлекалась на собственные мысли, она ничего не боялась и не испытывала лишнего возбуждения.
Она превратилась в бойца, солдата, куклу и терпеливо ждала сигнала, чтобы приступить к выполнению миссии – единственной цели в ее жизни, самому важному делу. Кроме операции ничего больше не существовало.
Старая, заброшенная дорога стала часто петлять в лесу и разветвляться паутиной перекрестков, указывая на близость крупного населенного пункта. Кукловоды двигались ломаным строем по краям обочины на существенном удалении друг от друга. Шестой шел последним, а потому даже расположенная на уровне верхушек деревьев камера не могла дать хорошего обзора и продемонстрировать действия головных роботов.
А сражение уже началось.