Deus ex machina. Бог из машины

       Кортеж выглядел внушительно, и был удостоен оваций и восторженных криков собравшихся на его проводы. Ворчун гордо восседал на заднем сидении головной машины в компании хмурого Локуса. Когда процессия тронулась в путь, провожающие подняли невообразимый шум, в котором безнадежно растворились молящие крики трех неудачников, подвешенных за руки у позорного столба.

       Железнодорожные склады и хранилища примыкали к вокзалу с южной и восточной стороны, занимая значительную территорию. Здесь грузы накапливались перед отправкой, пока их сортировали по составам, сюда они попадали и после отгрузки, ожидая таможенного осмотра и оформления документов. Каждый день хранения обходился дорого, а потому на складах товары обычно не задерживались, если только груз не был очень ценным. В этом случае железнодорожные склады были самым безопасным хранилищем. Когда беспорядки захлестнули город, правительство отправило первый отряд военных, вступивший в столицу, в помощь тридцати штатным охранникам с единственным требованием, взять склады под контроль. Трижды после этого конвои бронетехники пытались пробиться к ним, чтобы укрепить немногочисленный гарнизон, но увязли в уличных боях и вернулись ни с чем.

       Теперь к складам приближался Ворчун. Его группа едва успела заехать на стоянку у центральных ворот, как навстречу направился вседорожник легионеров. Его сопровождал бронетранспортер, увешанный солдатами, так же одетыми в военную форму. Со стороны могло показаться, что идут обычные учения, и два командира военной игры собрались обсудить маневры. Но встреча не была игрой.

       Военные остановились в сотне метров от прибывших и замерли. Прошло несколько минут, прежде чем Ворчун понял, что противник не собирается проявлять инициативу:

       – Он хочет, чтобы я приполз к нему сам,– возмутился он.– Этот разжиревший вояка собирается указать мне мое место. В чем-то он, конечно, прав, но такое начало нам не подходит. Вылезайте все из машины. Все! Живо!

       Ворчун пересел за руль и с криком: «Ждать меня здесь!» резко тронул машину. В пятидесяти метрах от бронетранспортера он притормозил и, круто забрав в сторону, стал удаляться от обеих групп вооруженных людей. Он доехал до края автостоянки и остановил вседорожник. Ворчун вышел из машины и демонстративно закурил, приглашая всем своим видом присоединиться к нему. Теперь можно было не торопиться и спокойно наблюдать.

       В конце концов, военный поступил также, оставив бронетранспортер со своими сопровождающими напротив мотоциклистов Ворчуна, а сам подъехал на машине в одиночку.

       – Что это за спектакль с катанием на машинках?– вместо приветствия бросил седовласый майор, хотя пожилым он не выглядел.– Ты что, хочешь впечатление на кого-то произвести? Так тут девочек нет. Только мальчики.

       – Рад встрече, давно искал возможность поговорить с глазу на глаз.

       – Говори.

       Ворчун уселся на бампер автомобиля и постарался принять непринужденную позу:

       – Надеюсь, у нас впереди долгий разговор.

       – Я стремлюсь к обратному.

       – Напрасно. Начнем, наверное, с общего приветствия и прикинем наше противостояние и шансы на мирное или не очень решение вопроса...

       – О чем мы вообще говорим?

       – Брось, майор. Вы охраняете склады, а я их хочу. Так о чем нам говорить? О поэзии?

       – Я вижу, что напрасно трачу время.

       – Неправда. Вы знали, зачем мы встречаемся. А согласились, поскольку понимаете свое положение. Вы сидите не просто на бочке с порохом – на огромных сокровищах, которых алчут тысячи людей. И Ваше скорое согласие на встречу говорит о том, что Вы человек разумный и расчетливый. Уверен, Вы еще и деловой человек.

       Военный молчал и, прищурившись, рассматривал Ворчуна, который чувствовал этот взгляд, но не показывал беспокойства.

       – Итак, господин майор, предлагаю открыть карты, чтобы не отнимать друг у друга время. Сегодня у меня триста хорошо вооруженных подонков, большинство из которых с уголовным прошлым. У Вас – порядка ста пятидесяти желторотиков, и половина из них не сможет выстрелить в человека. А завтра у меня будет уже пятьсот, через неделю – несколько тысяч, а у Вас по-прежнему останется полторы сотни напуганных юнцов. Как уже могли догадаться за эту неделю, помощь к Вам не придет. Буду честным, они пытались, хотя и не слишком настойчиво – тяжело танками воевать против собственного народа. Наш солдат к такому не привычный.

       – Это вы народ?

       – Это мы народ! Вот когда у твоих ворот будет стоять полмиллиона голодных и обезумевших женщин, матерей, жен, да с умирающими от недостатка еды детьми – это будет уже толпа!– начал повышать голос Ворчун.– А мы как раз народ! Мы те, за кем стоят эти полмиллиона, а может и два миллиона. Или Вы еще не поняли, что все это надолго? То, что Вы называете беспорядками, продлится больше, чем наши с Вами жизни. Не стоит идти против всех! Надо придерживаться сильнейших, победителей...

       – Это Вы-то сила?