Читаем Детский мир императорских резиденций. Быт монархов и их окружение полностью

С одной стороны, эта блестящая, расшитая золотом форма дворцовых слуг производила впечатление и свидетельствовала о роскоши российского Императорского двора. Как писала одна из мемуаристок: «Слуги при дворе носили золотые и алые ливреи; у живописных «скороходов» были экстравагантные, украшенные перьями головные уборы, чем-то напоминающие балетные «Короля-Солнце»».414 Великий князь Александр Михайлович также отмечал, что «их блестящие формы, шитые серебром и золотом, являлись великолепным фоном для придворных нарядов и драгоценностей дам. Кавалергарды и конногвардейцы в касках с императорскими двуглавыми орлами и казаки Собственного Его Величества конвоя в красных черкесках стояли вдоль лестницы и при входе в Николаевский зал»415.

С другой стороны, повседневная жизнь, конечно, накладывала свой отпечаток и на форму слуг. Один из дипломатов, посетивший Аничков дворец в апреле 1881 г., отметил: «У двери, через который вошли Их Величества, стоял камердинер в галстуке весьма сомнительной чистоты и лакей в гамашах и заношенной ливрее без малейшего намека на траур…»416.

Чины Мастеровой и Служительской команд обеспечивались казенной формой, но она не становилась их собственностью.

Вне службы они носили собственное платье. Чины Служительской команды носили форменный двубортный полукафтан темно-зеленого цвета, гвардейского сукна, зимой шаровары серого сукна, летом – шаровары фламандского белого полотна, галстук, фуражку и шинель.

Костюм придворного арапа. Конец XIX е.

Была своя форма и у специалистов Мастеровой роты. Согласно «Табели мундирным и прочим вещам Мастеровой роты», повседневная форма включала: фуражную шапку «из серого сукна, с светло синим околышем, подкладкою и кожаным прибором, по образцу нестроевых»; шинель «серого сукна со светло-синим воротником»; мундир однобортный «по образцу фурштатских батальонов, темно-серого сукна»; сюртук «однобортный писарям, темно-серый»; серебряный галун «на воротники и обшлага у мундиров и сюртуков, у подмастерьев только по воротнику»; рейтузы «всем чинам из темно-серого сукна»; галстуки «черные, суконные с манишками, всем чинам»; холста на две рубахи «на третью рубашку деньгами»; сапоги «каждому по 2 пары, на портянки и шерстяные носки, на шитье и смазку сапог».

Рабочая одежда специалистов Мастеровой роты включала: куртку «из фламандского полотна по 2 шт. на каждого»; брюки из фламандского полотна; на зиму полушубок овчинный по колено и рукавицы замшевые с варежками417.

К середине XIX в. форма слуг уже «устоялась». Однако в начале XX в. при Императорском дворе возникло новое подразделение – Императорский гараж, служителей которого требовалось «одеть». Примечательно, что при разработке новой придворной формы в качестве «модельера-дизайнера» активно работала императрица Александра Федоровна.

Парадная форма камер-казака. Конец XIX е.

Осенью 1906 г. князь В.М. Орлов представил вариант образца униформы для водителей на рассмотрение императрице Александре Федоровне. В свою очередь, императрица сочла возможным лично вмешаться в процесс «строительства» формы для шоферов и служащих Императорского гаража. Прежде всего, она выразила желание, чтобы эта униформа была скромной и не привлекала лишнего внимания. Императрица Александра Федоровна, которая хорошо рисовала, предложила эскизы своего варианта униформы. В основу униформы «варианта императрицы» была положена обычная лакейская ливрея с позолотой, высоким воротником, серебряными и золотыми шнурами. Такая униформа придавала водителям гаража вид обычной дворцовой прислуги. Видимо, императрица имела свои представления о «скромности» шоферской униформы.

Водители и механики сочли себя обиженными, поскольку считали себя рабочей аристократией и не желали уподобляться прислуге. Они гордились своей квалификацией, высокой ответственностью и редкой по тем временам профессией. Водители хотели иметь форму в военном стиле, которая, как они считали, больше подходила для их профессии. В результате руководители механического и экономического отдела гаража, а также водители (6 чел.), механики (7 чел.), мойщики (9 чел.) не одобрили предлагаемой им униформы. Но эту «фронду» не приняли во внимание, и в 1906 г. на «постройку» обмундирования для персонала гаража затратили весьма крупные средства – 30 707 руб. 99 коп. Эти деньги перевели на счет фирмы «Лидваль». В сумму входило изготовление парадного и «вседневного» обмундирования. В октябре 1907 г. эту униформу утвердили для работников «Личного Гаража Его Императорского Величества»418.

Парадная форма камер-казака. Конец XIX е.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология