Детский мир

Но весело мне пока не было. В огромных, как у стрекозы, очках с ярко-зелёными линзами, в костюме взбесившейся бабочки, под цветастым зонтом я шла вдоль улицы Победителей. Неотрывно следя за парой, которая прогуливалась по тому же тротуару. Пара была удивительна тем, что в мужчине я, с ужасом для себя, опознала бывшего соратника бывшего тирана, полковника в отставке Гая Юлиановича Веселовского, известного любителя юных дев. Роль же юной девы талантливо играл Зверь, облачённый в светлый парик, игривый плащик и полусапожки на высоком красном каблучке. Полина Ивановна за такие пристрелила бы.

Бывший приближённый к трону павшего тирана смотрел на мальчишку благосклонным влюблённым взглядом и непрестанно оглаживал его пальчики в чудных замшевых перчаточках, лежавшие на сгибе мужской руки, то и дело наклонялся к уху и что-то шептал, похабненько при этом улыбаясь. Зверь же громко охал, испуганно округлял глаза и препротивнейше хихикал, что было прекрасно слышно, когда мы, наконец, почти поравнялись.

Северов галантно приподнял шляпу, а Зверь послал ему воздушный поцелуй.

– Маленькая кокетка, – полковник ревниво пожурил… хм… свою спутницу и одарил нас грозным взглядом. – С кем это вы там пытаетесь заигрывать прямо у меня под носом?

– О, нет-нет, мой дорогой! – Зверёныш нежно погладил медную пуговицу на большом полковничьем животе. – И не думала даже. Я просто увидела старшего братца, вам не стоит ревновать, милый. Хотите, я вас познакомлю? – сложил губки бантиком и моргнул приклеенными ресницами.

Подлец явно веселился, пока я тут потела от страха.

– Я вас познакомлю, – ненавязчиво, но неуклонно проговорил Зверь, не дожидаясь одобрительного кивка со стороны своего спутника, отбуксировал его ближе к нашему берегу. – Это Севочка, мой самый любимый, самый старший, самый единственный брат, честно-пречестно. Он обо мне с самого-самого детства заботится. А это…

Зверь перевел обожающий взгляд на оплывшее полковничье лицо. Мальчишка играл блондинку и явно слегка переигрывал, однако влюблённого в его искусственную грудь полковника это ни капельки не смущало. Что же касается меня, то меня тревожила не игра приятеля, а что-то в его словах, за что зацепилась моя мысль – зацепилась, споткнулась, выпрямилась и бессильно захлопала ресницами, наблюдая за спектаклем, разворачивающимся перед моими глазами.

– Вы ещё сущее дитя, моя прелесть, – произнёс пожилой ловелас и после этого заявления левой рукой по-отечески ущипнул Зверя за задницу, а правую протянул «самому единственному братцу», представляясь:

– Гай Юлианович, большой Таечкин поклонник.

– Всеволод, брат этой егозы, – представился Северов, ласково глянул на меня и добавил: – Моя невеста.

Я смущённо потупилась:

– Прошу извинить мою невежливость, – пролепетала, усиленно пытаясь покраснеть. – Но мой опекун… он не последний человек в Яхоне, – правду говорить всегда так приятно! – И он против нашей помолвки, – Зверь сокрушённо закудахтал, – поэтому я вынуждена сохранить инкогнито.

– О, понимаю, понимаю… – полковник расплылся в хитрющей улыбочке. – Юность, горячая кровь… Я тоже был молодым когда-то.

– Мой дорогой, – «Таечка» нежно потрепала мужчину по брыластой щёчке и без зазрения совести, даже не моргнув ярко накрашенным глазом, заявила: – Вас и сейчас ещё рано называть старым.

Мы обменялись ещё парой дежурных фраз, а затем устроились в одном из небольших ресторанчиков, прямо там, на улице Победителей.

Через тридцать минут у меня от пошлых шуточек и сладких улыбок болела голова, но я продолжала стоически улыбаться и играть смущённую деву. Что же касается полковника, он не оставлял попыток раскрыть мое инкогнито.

– Ну, хотя бы намекните старику, – ворковал он, рассматривая цветы на платье Зверёныша, – Кто вы на самом деле, моя таинственная деточка? – покосился на меня, но не удержался и снова вернулся к созерцанию искусственного Зверевского бюста. – Вы мне кого-то напоминаете, но я не могу понять кого…

Как же, напоминаю я ему, да он уже давным-давно ничего не видит дальше этих резиновых сисек.

«Стыдно врать в таком возрасте. Не могу я тебе никого напоминать. Во дворце ты не бывал, а в общественных местах к цесаревне такого старого извращенца и на пушечный выстрел не подпустили бы», – хотела сказать я, а вместо этого смущённо царапнула кончиком носа по плечу своего «жениха» и туманно намекнула:

– Моё имя слишком известно, чтобы его называть… Но вы очень удивитесь, если пойдёте сегодня на маскарад.

– Ах, – полковник хлопнул в ладоши. – Нам обязательно надо пойти туда вместе! А после продолжить праздник на моей вилле! У меня своя вилла на побережье…

Про побережье нам слушать не хотелось, а вот про королевскую резиденцию – очень даже.

– Гайчик, вы серьёзно про маскарад!? – взвизгнул Зверь, и меня едва не снесло со стула мини-ураганом, который создали его приклеенные ресницы.

– У меня собственная ложа, – благосклонно кивнул Гайчик. – Не очень близко к королевской, но и не последняя в ряду, между прочим. Я приглашаю!

Мальчишка победно ухмыльнулся, Северов с деланным сомнением посмотрел на меня.