Детские слезы (СИ)

========== Часть 1. Судьба ==========

Лондон стар. Лондон суров и мрачен, а небеса над ним туманны и слезливы. Вечера на улицах города кажутся тоскливыми и тусклыми, но не для тех, чью дорогу освещают фонари любви и счастья.

– Папа, гляди! – чуть несвязно лепетала маленькая, лет четырех на вид, белокурая девочка, показывая пальчиком на фруктовый прилавок, от которого исходили стойкие свежие и сладкие ароматы, – я хочу ананас, пап!

Молодой темноволосый мужчина, шедший рядом с девочкой, засмеялся искренне и легко.

– Все-то ты у меня хочешь, баловница. Тебе и фруктов, и ягод, и овощей в придачу подавай, хотя дома ты их есть отказываешься.

– С тарелки дома ску-учно, – тут же надула губки малышка, – еще вилками и ножами резать… Я хочу так, ручками! – и, подчеркивая свое желание, девочка затрясла ручками и схватилась ими за юбку идущей рядом прелестной девушки, – Мама, ну скажи ему, я так хочу! Я не хочу по этикету!

Молодая женщина покачала головой.

– Нельзя, солнышко, это некрасиво, – и, склонившись к дочке, она чуть слышно прошептала, – давай хотя бы до дома подождем, ведь здесь, на улице, все всё видят…

– Лили! – одернул жену мужчина. Та лишь рассмеялась в ответ на его недовольство.

– Билли, ты слишком суров к ребенку, ей всего четыре.

– Вот именно! – пискнула девочка, почуяв, что мать на ее стороне.

Мужчина с раздражением взглянул на жену. Девушка, поймав этот взгляд, вздохнула.

– Ладно, Ланни, папа сказал – нельзя, значит, нельзя. Папу надо слушаться, правильно?

– Но это не папа, а ты сказала “нельзя”! – широко распахнув серые глазки, поправила девочка, – а папа ничего не говорил!

Родители взглянули друг на друга и лишь вздохнули хором. Девочка же, увидев это, тут же состроила самую умильную рожицу, какую смогла.

– Ну папочка, мамочка, ну пожалуйста! Пойдемте, там столько вкусных фруктов, я хочу…

– Ладно, – махнул рукой мужчина, – купим тебе и ананас, и что еще захочешь. Но есть будем дома, договорились?

– Ладно, – кивнула Ланни. Лили лишь усмехнулась, глядя на них. Она-то знала, что сколько бы они с мужем не пытались быть строгими родителями, все равно ничего не выходило. Слишком уж сильно они любили свою малышку.

На пути домой Билл и Лили говорили о своем, пока их дочка весело бежала рядом.

– Билли, я так за тебя рада, это повышение – настоящее благословение небес! Подумай только, ты станешь судьей, уважаемым и влиятельным человеком! – щебетала Лили, искренне радуясь успеху мужа. Тот, впрочем, не разделял восторга супруги.

– Вот только готов ли я к тому, чтобы брать на себя всю ответственность за судьбы людей. Уж лучше бы я и дальше оставался адвокатом.

– Ну да, и продолжал защищать воров, бандитов и убийц, – нахмурилась Лили.

– Ты ведь знаешь, что они не все такие, – покачал головой Билл, – среди них слишком много просто несчастных людей, которые не находят для себя иного пути, кроме порочного.

Женщина лишь вздохнула. Слишком доброе и справедливое сердце ее мужа порой доставляло ему немало проблем, и она искренне боялась, что однажды его справедливость обернется против него. Сама она, потерявшая родителей в лондонских трущобах, где обитали любители нажиться любым способом, даже кровавым, иллюзий по поводу этих людей не питала. Кстати, об этом…

– Билл, а куда мы идем?

Мужчина растерянно завертел головой и с улыбкой пожал плечами – увлекшись разговором, они свернули не в ту сторону и забрели в один из темных переулков. В следующее же мгновение чуть впереди раздался визг перепуганной Ланни, успевшей немного опередить родителей. Билл схватился за пояс, но, как назло, выходя на прогулку, он не взял с собой оружия.

– Отпустите ребенка! – отчаянно вскрикнула Лили, глядя на то, как из темноты появляются три оборванца с горящими жадностью и злобой глазами. Первый крепко держал вырывающуюся плачущую девочку, два других выдвигались вперед, поигрывая заточками.

– Деньги, часы, украшения, – хрипло потребовал второй, высокий, но тощий мужик в обрывках старого мундира, видно, подобранного или украденного где-то, явно не собираясь разводить дискуссии. Лили поспешно потянулась к замочку дорогого рубинового колье, доставшегося ей в наследство от бабушки. Билл сжал кулаки, и третий, стоявший к нему ближе всех, коротко замахнувшись, ударил его.

Мужчина отшатнулся, но тут же снова вскочил на ноги, замахиваясь, чтобы ударить в ответ, но к начавшейся драке уже подключился второй бандит, с размаху врезавшийся в него, опрокидывая его на землю. Лили кричала что-то, жалобно плакала Ланни, но Билл едва слышал их, с трудом справляясь с двумя головорезами сразу. А драка внезапно кончилась.

– Оставьте его, бежим! – крикнул первый мужик и удрал. Билл успел лишь заметить, как блеснуло в его руках рубиновое колье его жены. Двое других мигом оставили свою жертву и последовали примеру сбежавшего товарища. Билл на секунду прикрыл глаза, пытаясь отдышаться.

– МАМА! – разрезал наступившую было тишину детский крик. Билл повернулся и оцепенел от ужаса. Лили, его юная, прелестная Лили лежала на земле, а вокруг нее лужей растекалась красная, до тошноты яркая кровь.