Детонатор

– Ты сделала аборт? – Алена привстала от удивления и наклонилась к Наталье, словно собиралась услышать страшную тайну.

– От кухарки я узнала о других способах прерывания беременности. Бутылка вермута, горячая ванна – и организм сам принял решение.

– Ну ты даешь! – воскликнула Алена и брякнулась в кресло.

– Феликс ничего об этом не знает. Он замучил меня визитами к врачам. Медики заверяют, что мы оба здоровы, хотя отмечают, что у меня есть некая боязнь потерять формы, а как следствие, привлекательность. Врач-гомеопат определила мое состояние как психосоматическое. По сути, она права. А не страшно ли виртуозному пианисту потерять пальцы, зная, что только ими он может зарабатывать? Я наотрез отказалась толстеть, тупеть и деградировать в окружении детей, пусть даже в роскоши. Я чувствовала, что предназначена для более значимых и серьезных дел.

Через несколько лет супружеской жизни, когда мои романтические иллюзии напрочь рассеялись, я поняла, что женщина, сидящая дома, обречена терпеть унижения и выслушивать претензии в свой адрес. И что поразительно, муж все чаще стал себе это позволять.

– Никогда бы не подумала, что штиль порождает шторм! Ты крутая, – подытожила Алена.

Наталья не стала рассказывать подруге о происшествии в Коктебеле, после чего Феликс перестал существовать для нее как мужчина и как человек. Теперешнее ее отношение к нему можно назвать тихой ненавистью, молчаливым презрением, беззвучным отвращением. Но именно сейчас ее посетили неожиданные мысли. «Интересно, когда Феликс решил, что умнее меня? В какой момент наших отношений? – и тут же пришло решение. – Я еще докажу ему, что он глубоко заблуждался, недооценивая меня. Докажу ему и всему миру, что могу всего добиться сама и никто не будет за меня решать, как мне жить. Я сама решу и за себя, и за других. Сама установлю правила и законы».

– Продолжай, не молчи! – своей настойчивой просьбой Алена вывела Наталью из оцепенения и та продолжила рассказ.

– Говорят, тот, кто способен терпеть, способен всего добиваться. Я терпела мужа только потому, что еще не чувствовала себя готовой для мести. Месть – это блюдо, которое лучше подавать в холодном виде, четко просчитав все возможные последствия, трезво взвесив свои силы и ожидаемый эффект. Я хотела ударить Феликса по самому больному месту, и неожиданно, а для этого нужно было хорошо изучить его уязвимые места. До того времени я пыталась цивилизованно сосуществовать с ним под одной крышей. Все еще вместе, но уже чужие… А недавно он потребовал, чтобы я чем-то занялась. И я ухватилась за это, как за спасательный круг, способный вытянуть меня на поверхность, туда, где меня ждут успех и слава.

– Уверена, ты сможешь. Ты всегда была пробивной, не в пример мне, – вздохнула Алена. – Если бы не ноги и все, что выше – я так бы и осталась простушкой. А ты вон какая – целеустремленная!

Став мужем, вы автоматически вступаете в должность зам. любовника по хозчасти

– Ален, давай выпьем, – неожиданно предложила Наталья.

– Давай. И не расстраивайся. Надеюсь, сегодня ты оторвешься по полной. Мой вчерашний был просто секс-машина. Посмотри на себя: такая красивая, но раздраженная и всем недовольная злючка. Попробуй, расслабься, позволь себе чуточку удовольствия, нежности, любви. Полет фантазии и импровизация только приветствуются. Это реальная возможность осуществить самые смелые тайные желания. Даже царские особы себе позволяли… Ну чем мы хуже? Тем более, говорят, что легкое чувство вины только укрепляет брак. А завтра снова станешь строгой, неприступной, честной, порядочной, правильной. Но удовлетворенной. И никто никогда ничего не узнает…

– Пожалуй, я готова ко всему, – ответила Наташа.

– А вон и мальчики! – сказала Алена. – Моим вчерашним был тот, что повыше. Сегодня хочу крепыша.

И тут Наташа подумала, что другого сексуального опыта, кроме как с Феликсом, у нее не было. Ей захотелось восполнить этот пробел, хотя внутри все еще боролись желание и страх. Только не так, как в первую брачную ночь. Тогда не было авантюризма, а лишь предвкушение новых ощущений. Сейчас же в теле бурлили эмоции, отдаленно похожие на драйв, испытываемый от езды на большой скорости под запрещающие знаки, когда удовольствие смешивается со страхом возможного наказания. От этого Наталья еще больше раззадоривалась.