Детка

— Ты приехал только на пару дней и я не хочу ссориться, — потупив взгляд, я протянула ему примирительный мизинец. Он даже не пошевелился. — Знаю, во мне еще слишком много ребенка. Но, Грант, я хочу веселиться! Я еще успею побыть занудной бабулькой. Когда мне еще делать глупости?! Ты, наверняка, считаешь меня бестолковой овцой, а я просто хочу найти свое место в этом мире. Тебе тоже пора перестать быть чопорным миллионером и вспомнить, что тебе еще нет и тридцати.

Засмотревшись под ноги, чудом заставила себя переключиться с самобичевания на безумно-красивые туфли. Никогда не носила ничего подобного, даже в "прошлой" жизни, где родители баловали меня сверх меры. Грант сегодня побил все рекорды и нашел самый дорогой бутик и всех мою опробованных.

Внезапно что-то теплое сжало мой пальчик. Это было мизинец Марка! Я с надеждой заглянула в его лукавые глаза, а затем радостно дернула наши сплетенные пальцы:

— Мирись, мирись, мирись и больше не дерись! — прокричала я, словно все еще было нашкодившим пятилетним ребенком и пришла упрашивать взрослого братика Гранта не ставить меня в угол. А затем, плюнув на приличия, крепко обняла его, слегка повалив на машину. — Больше никогда не веди себя так!

— Эй! Это я должен был сказать эту фразу, Детка! — саркастично и, якобы, недовольно подметил Марк, пока его руки медленно ласкали кудряшки на моих волосах. — Едем.

Не могу сказать, что чувство недоговоренности пропало совсем. Но в машине я хотя бы не страдала от гнетущего молчания. Что-то тревожило Марка и я тайно надеялась, что это не тоска по Юле.

Когда машина остановилась у неоновой вывески клуба "Tart Apple" в форме зеркального яблока, вдруг вспомнила, что мне нет двадцати одного года. Марк было протянул мне руку, чтобы помочь выбраться из салона, как я случайно спалила перед ним пластиковую карточку, от которой у брата полезли брови на лоб. Черт! Откуда я знала, что та буквально вывалится, стоит мне открыть сумочку.

Марк выхватил ее из моих рук и прокомментировал в слух:

— Оу, значит тебе уже двадцать три года, да? Кто ты тут у нас, а? Мишель Болари… Хм, имя тебе не идет! — сощурив гримасу: "А не обалдела ли ты, подружка!", он достал из кармана складной нож и на моих глазах разрезал поддельное удостоверение личности.

— Эй… Дэвид возился с ними два месяца! — воскликнула я и тут же прикрыла рот ладонью. Упс… Мне показалось, что Марк прорычал и едва слышно сказал пару слишком грубых слов в адрес моего, наверное уже бывшего, парня. — Если ты забыл, мне шестнадцать. Никто в клуб меня теперь не пустит. Можно возвращаться обратно…

Превратив мой американский пропуск во взрослую жизнь в мелкую кучку макулатуры и пластика, он самодовольно открыл дверь и выпустил меня на улицу. Надо же, никаких нравоучений!

— Я молчу только потому, что знаю — ты ни разу им не пользовалась! — словно прочитав мои мысли, посвятил меня Марк.

Его рука лежала у меня на талии, когда мы подходили к центральному входу в клуб. Сотни людей стояли в длинной платной очереди, а он выбрал VIP-отсек. Признаюсь, мне было приятно, что мужчина не просто взял меня под руку, а словно укрыл от всего мира своими объятиями. Это было… по-взрослому.

Я перестала дышать, когда мы подошли к двум амбалам на входе. Казалось, они могли бы прямо сейчас убить пару человек и даже не поморщиться, но вместо этого кивнули братику и покорно отрапортовали:

— Господин Грант, рады видеть вас! Руку, пожалуйста, — Марк тут же протянул ладонь и ему поставили красную печать. Когда амбал посмотрел на меня, я еще плотнее прижалась к Марку, а его ладонь успокаивающе погладила меня по бедру. — Вашу руку, мисс.

Через секунду на моей руке была печать. И пусть она смотрелась неуместно на фоне нового платья, но я как никогда остро ощутила на языке вкус свободы. Тот терпкий привкус взрослой жизни, который Грант всегда давал пробовать мне по слишком маленькому кусочку. Только вот теперь я должна была испробовать ее так, как сама пожелаю. Испить до последней капли…

Это моя ночь! И она не пройдет в пустую!

— Как ты это сделал? — шепнула я ему на ухо, пока мы не вошли в зону, где музыка не даст нам возможности поговорить. — Магия вне Хогвартса запрещена! Тебя посадят в Азкабан без суда и следствия… Я ведь магл, передачки тебе передавать не смогу.

Марк громко рассмеялся. Давно не видела его таким по мальчишечьи расслабленным.

— Любовь к "Гарри Поттеру" однажды приведет тебя к психиатру, Детка! — но стоило мне только попытаться закатить глаза и подумать обидеться, как тот резко раскрутил меня в такт музыке и, когда я едва не упала на своих ходулях, он крепко ухватился за мою талию и прошептал свое заклинание: — Это мой клуб.

Марк не первый раз брал меня с собой в клуб. В "прошлой жизни" я была не отъемлемой частью его шумной компании. Он словно всегда хотел держать меня в поле своего зрения и не важно, где это происходит: дома у камина или на очередной вечеринке. Я всегда должна была быть рядом.