Дети разных миров (СИ)

— Садитесь. — Профессор устроился за столом, повертел в руках авторучку с золотым пером — свою гордость, о которой среди студентов ходили легенды. — Вы меня сегодня порадовали. Подобных семинаров у меня не случалось уже лет десять. Да что там десять — лет пятнадцать точно! А уж девушки военную историю вообще недолюбливают. В понедельник мне показалось, что вы как заочница решили не участвовать в семинаре. Не хотите развить эту тему на диплом? — неожиданно закончил он свою речь.

Я изумлённо уставилась на декана:

— Игорь Васильевич, я как-то… даже не знаю.

— А вы подумайте. У вас явный талант. С прошлого года запомнил. Как мы с вами тогда поспорили на экзамене?! Ох, вы отстаивали свою точку зрения! — улыбнулся профессор.

Я лихорадочно обдумывала предложение. Это шикарный шанс. Декан кого попало в дипломники не берёт. Защищаться у него — да это круто! Потом и с аспирантурой проблем не будет. Но тема…

— Вот только вы заочница, а у меня к заочникам предубеждение. Но я подумаю, что можно сделать. Есть подозрение, что кое-кто из вашей группы отсеется после сессии. У меня ведь давно лежит ваше заявление о переводе на дневное отделение. Сдадите сессию хорошо, подумаем об этом.

Я замерла. Перевестись на дневное — да это моя мечта! Как я ревела в прошлом году, когда не прошла по баллам. Пришлось сдавать на заочку. Платить за учёбу у родителей денег не было. У отца последние годы проблемы на работе.

— А с зачётом… вы уж походите во время сессии на мои лекции. Потом приготовите один вопросик, на свой выбор. И на тему контрольной побеседуем. Как вам такое предложение? Не откажите мне в удовольствии пообщаться с умным человеком. Сейчас такие студенты редкость.

— Игорь Васильевич, тут Владимир Андреевич с каким-то молодым человеком. Поговорить хотят, — заглянула секретарша.

— Ну, пусть заходит. Чего ему надо? Утром же виделись. Так вы подумайте, Соколова. И сдавайте сессию, желательно, на «отлично».

В дверях я столкнулась со щупленьким профессором Кротовым, которого раньше видела только мельком. С порога он начал что-то говорить о спецкурсах и научных статьях, но я его не слышала, потому за ним шёл Дэн. Сердце замерло. Мы приостановились и перекинулись парой фраз. Он поинтересовался, не утихли ли разговоры. Получив отрицательный ответ, сказал, что не успевает зайти ко мне сейчас, но в следующий перерыв обещал быть непременно.

— Держись, — сказал он мне на прощанье и обернулся к двум профессорам. И зачем он пришёл к декану, интересно?

Я сбегала в свою аудиторию за контрольной и пулей вылетела в коридор, потому что Паша тут же начал спрашивать меня о лунных ночках.

На кафедре международных отношений я разыскала Дмитрия Алексеевича и с извинениями попыталась отдать ему контрольную, которую он не взял, а ехидно поинтересовался:

— Что-то вы припозднились, чем всю неделю заняты были?

— Я болела.

— Да ну? Наверное, и экзамен будете сдавать не в состоянии.

— Дмитрий Алексеевич, ну я же до сессии успела. Извините меня, я тогда ляпнула глупость, потому что голова раскалывалась, а к вечеру вообще с температурой слегла.

Преподаватели с интересом прислушивались к нашему диалогу:

— Дмитрий Алексеевич, ну смилуйся над девушкой. Может, правда, болел человек, — вступился за меня кто-то.

— Болела она, как же, — отозвался тот. — Ладно, давайте свою контрольную. Посмотрю, что вы там написали в бреду. Ой, да ещё от руки. — Преподаватель, недовольно сморщившись, изволил, наконец, принять мою работу.

Я облегчённо выдохнула:

— Спасибо, — и хотела выйти, но меня догнал его голос:

— Про третий вопрос я не забыл. И вы, будьте добры, не забыть. Готовьтесь, — и мерзко так усмехнулся.

В аудиторию я возвращалась вся в мрачных думах. Историю Средних веков придётся штудировать под заклинанием и самым тщательным образом. Похоже, мой длинный язык в понедельник оказал мне медвежью услугу.

Едва я опустилась за свою парту, Звонок тут же уселся напротив и с ужимками, над которыми и я бы посмеялась, если бы дело не касалось меня, начал допытываться, до какой страницы Камасутры можно добраться за три дня. А проходила ли я вот такую позу? А такую? Я отмалчивалась минуты три. Потом не выдержала:

— Звонок, заткнись!

— А правду говорят, что ты своего дружка с собой притащила, чтобы на переменах время зря не терять? И где он тебя ждёт? В туалете?

Народ вокруг уже бурлил, кто-то хихикал. Девчонки попытались вступиться, но Звонок и в их адрес отпустил пару подобных комментариев. Явно в ударе сегодня. Сальные шуточки сыпались со всех сторон. Меня уже трясло, щёки горели.

— Считай, что ты нарвался, — процедила я сквозь зубы.

— Правда? Как интересно. И где же твой защитничек? Говорят, ты уже обещала предъявить его на этой перемене. Не вижу. — Пашка, приставив ладонь ко лбу, тревожно огляделся.

— Я тебя предупредила по-хорошему. Когда ты его увидишь на следующей перемене, не обрадуешься. Это касается всех.

— Пашка, опять ты к ней пристал. Язык, как поганое помело. — Вернулся Лёшка, которого не было всю перемену.