Дети августа

В свой рюкзак, который он собрал очень тщательно, Данилов положил все, что нужно для жизни в ледяной пустыне. Не взял ничего лишнего, кроме своего дневника. Интересно, что бы сказал о нем сейчас отец?

Свое ружье он тоже не взял.

«Шмотье и ствол не бери, — говорил Пустырник. — Об этом Захар и его интенданты позаботятся. Будем одеты с иголочки и вооружены и снаряжены как заправский спецназ. От нас требуется только умение и готовность рвать врагам глотки».

Дядя Женя был без разговоров назначен командиром готовящейся экспедиции на Урал. Которая в основном имела своей целью разведку и создание форпоста, но этим могла не ограничиваться. Отправиться туда в конце ноября, даже в бесснежную погоду, было сильным риском. Метеостанция Заринска — где собирали данные с шести точек и гадали по ним на кофейной гуще, сообщала, что с восьмидесятипроцентной вероятностью снегопадов не будет еще неделю. За это время они успеют добраться до места назначения. А уже там — на основе допросов, вылазок и радиоперехвата — попробуют установить, ждать ли нового вторжения и, если да, то насколько скоро.

Кто-то из старших сказал, что ничто так не прогоняет тоску, как хорошая месть.

«А может, Захар хочет вооружить нас и отправить подальше, чтоб от нас избавиться? Отправляться в канун зимы очень опасно. Даже с такой техникой, какую нам дали. Впрочем, весной, осенью и летом опасность будет не меньше, просто угрозы будут другими — распутица, микробы, кочующие банды и так далее».

Но это не имело значения. Впереди была дорога. Она встряхнет его, наполнит смыслом его дни. А когда закончится эта — всегда можно начать новую.

Может, смерть действительно была концом боли. Но он пока был жив. И, глядя на рисунок холодных созвездий на небе, думал о том, как сохранит холодную голову. Чью-то голову.