Детектив, смартфон и шифер

В общем, Алешка пообедал еще раз, а мама, вся сияющая, сказала:

– Давайте по этому поводу сделаем что-нибудь вкусненькое на ужин.

– Фазаньих курочек зажарим, – сказал Алешка.

– Ты их сначала налови, – сказала Танька.

– Легко. В морозилке пошарю.

Это он прав – у мамы в морозилке всегда что-нибудь кстати найдется. Нашлась и курочка. Правда, не фазанья, а обычная, замороженная.

А вечером случилась еще одна удача: папа вернулся из командировки. И, переобуваясь в прихожей, сказал:

– Как я вовремя – жареной курочкой пахнет. – Он подбросил взвизгнувшего Алешку к потолку. Мама на всякий случай тоже взвизгнула.

Мы все пошли на кухню.

– А ты чем там питался? – спросил папа Алешку.

– В основном шашлыками и банановыми шкурками.

Тут позвонила Ираида Андреевна и начала маме петь – как она здорово воспитала Алешку.

– Сколько же вы, милая, на это времени и сил потратили!

– Как-то не замечала, – ответила мама.

– Ну что вы скрытничаете. Он у вас просто золото! Он даже научил Левку гвозди прибивать. Молотком.

– Вообще-то, – машинально поправила мама, – гвозди вбивают, а прибивают доски.

– Ой, вы тоже это знаете? А Левушку не узнать! Так он изменился под влиянием Алеши! Сегодня даже чашку за собой помыл.

– От Алешки такого не дождешься.

– Ну что вы! Вы несправедливы к нему. Он вполне заслуживает поездку в Италию. Готовьтесь.

– Что же ты ее не пригласила на жареную курицу? – спросил папа, когда мама положила трубку.

– Они сегодня не могут. У Тиграна Вагановича очень ответственная встреча со спонсором. Переговоры насчет Италии.

– Ну-ну, – улыбнулся папа. – А для вас, – это он нам сказал, – у меня кое-что есть.

– Опять «неизвхуд»? – спросил Алешка.

– Ты не ошибся. – Папа достал из кармана несколько фоток. – Инспектор Джонни снял специально для вас.

Так мы и поверили. Ясно же, что у интерполовцев к этой галерее свой интерес. Но как только мы начали просматривать фотографии, я сразу понял: наш интерес здесь еще больше. Это были снимки картин молодого и красивого Сашки с косичкой над ухом, у которого Тигран их покупал.

Алешка глянул на них, демонстративно зевнул и сказал:

– Что-то я на этих дачах по нашим окрестностям соскучился. Дим, пойдем погуляем. И Таньку с собой возьмем. А то уж она совсем заучилась – вся худая и бледная.

– Не поздновато? – спросила мама.

– Самое время, – сказал Алешка, – сейчас такие осенние закаты живописные.

Мы припустили в парк, поближе к живописным закатам на берегах Самородинки. По дороге Алешка сердито бубнил в мой адрес:

– Говорил тебе: срисуй телефончик Машкин.

– Что за Машка? – спросила Танька.

– Художница одна. Димка в нее влюбился, а телефончик спросить постеснялся. Ищи ее теперь.

Но Маша оказалась на месте. Она как раз запечатлевала на полотне осенний закат на Самородинке.

– Опять вы? – спросила, не оборачиваясь.

– Ага, – сказал Алешка, – соскучились. Как поживаешь?

– Неплохо. Особенно когда мне не мешают работать.

– Маш, – сказал я, – посмотри фотки. Знакомы они тебе?

Маша вытерла руки, взяла снимки, уверенно сказала:

– Санькина мазня. Только подписаны странно. «Неизв. худ., 5 л.». Бред!

– Почему бред?

– Потому что в пять лет Санька гораздо лучше рисовал, чем сейчас. У вас все? Не смею задерживать.

А мы и не собирались задерживаться. У нас еще один адрес на сегодня был. «Галантерейка» Тиграна Чашкина. Нужно было обязательно послушать, на какую тему будет встреча со спонсором.

Уже почти стемнело, когда мы подошли к «салону». Алешка выгреб из кармана пригласительные билеты. Мы отобрали те, у которых вид был поприличнее, не такой помятый. Охранник их принял и так же небрежно бросил в вазочку.

Посетителей здесь было мало. Они переходили из закутка в закуток, подолгу рассматривали картины, потихоньку обменивались впечатлениями. Мы пока впечатлениями не обменивались – у нас их еще не было.

Весь подвал был разделен такими легенькими перегородками на закуточки. И в этих закуточках висели картины по темам. Здесь, к примеру, портреты знаменитых людей нашего микрорайона, тут – пейзажи, городские и самородинские, там – наша скромная церквушка. И все в этом роде.

А в самом дальнем закуточке картины не висели. Там стоял столик со стульями, лежали на столике каталоги и проспекты – это была, как говорила тетка Ираида, комната для переговоров.

Самой Ираиды не было видно, а Тигран появился у входа вместе с представительным мужчиной делового вида.

– Дим, – шепнул мне Алешка, – я светиться не буду. Мы с Танькой будем вовсю увлекаться экспонаторами, а ты разглядывай картинки вон в том закуточке, который рядом с переговорочной. И слушай во все свои уши.

Глава XII «Он хороший человек, только жулик»

Я зашел в закуток и задумчиво уставился на прелестный этюд. То ли летний вечер на Самородинке, то ли зимнее утро в овраге.

За перегородочкой загремели стулья. Краем глаза я заметил, как мимо прошла Ираида Андреевна в длинном платье с голой спиной и с двумя чашечками кофе. Когда она ушла с пустым подносом, начался деловой разговор.

– Жора, я тебя очень прошу… – начал Тигран.

– Сколько раз тебе говорить: называй меня Жоржем.