Десятый круг ада

— Ах вот как? — воскликнул Грюндлер. С минуту он помолчал, потом стал жаловаться на однообразную и скучную жизнь. Может быть, стоит организовать маленький пикник для разрядки? Они могли бы забраться куда-нибудь в глушь и превосходно провести время.

— Разве есть причина для пикника? — спросил Лебволь.

— Достаточно веская. По крайней мере, для меня.

— Понимаю! Моя обворожительная кузина?..

Лебволь понял, что Грюндлер собирает досье на него, добывая факты из заокеанской жизни. Где встретил оберштурмбанфюрер сына хозяина табачной фабрики и встречал ли вообще? Может, это просто шантаж? Как из Америки попал в Германию представитель враждующей стороны? Хотя Гарди-младший коммерсант. А у дельцов свои взгляды на войну. Мог оказаться здесь как представитель дочерней фирмы одной из нейтральных стран — Швеции, например.

Лебволь еще и еще раз проследил весь свой долгий и опасный путь из Америки в Европу, пребывание у дядюшки. Кажется, нигде не было допущено просчета. Он скрупулезно следовал разработанному Центром плану, вжился в образ Лебволя Шмидта и был радушно принят в Вальтхофе. Все шло хорошо до сегодняшнего визита Грюндлера, разыгрывавшего из себя влюбленного в красавицу кузину. Ведь не Регина ему нужна, а ее кузен! Игра принимает серьезный оборот. Оберштурмбанфюрер имеет в руках козырь против него. Он явно пошел в атаку. И в одно прекрасное время выложит свои карты на стол. Хватит ли доказательств отвести от себя подозрение? Если бы только знать, чем конкретно располагает Грюндлер, что ему наболтал Гарди-младший?!

От мысли о разоблачении Лебволю стало нехорошо. С таким трудом удалось пробраться в бактериологический центр, и вдруг все провалится. О своей участи он не думал. Только бы взорвать эту проклятую фабрику смерти!

«Сегодня же обо всем переговорим с Федором Ивановичем, — решил Лебволь. — Откладывать больше нельзя. Надо ускорить выполнение задания Центра. А пока надлежит принять игру, предложенную оберштурмбанфюрером...»

Вернувшись к себе, Лебволь рассказал кузине о предстоящем пикнике. Регина смешно сморщила нос.

— Я же умру со скуки, — рассмеялась она.

— Ради меня, сестрица. Поскольку я обещал...

Лебволь заметил, что кузина была в новом платье и необычно возбуждена. Она то и дело поглядывала в окно, хотя и отец и кузен были уже дома.

Ему все стало ясно, когда в гостиную вошел осунувшийся, молчаливый Юрген. Регина, подав ему для поцелуя руку, вышла на кухню поторопить повариху Марту с ужином. Профессор тем временем попросил Юргена и Лебволя подняться к нему наверх. Старику не терпелось узнать о первых впечатлениях своего любимого ученика на новой работе в бактериологическом центре.

— Ваш бывший ученик доктор Штайниц — преступник! — произнес Юрген, едва переступив порог. — То, что он делает, не укладывается в сознание.

— Что из этого следует? — спокойно спросил Шмидт.

Юрген плотно сжал зубы, прищурил полные ненависти глаза, кулаки его крепко напряглись.

— В присутствии всех сотрудников я дам доктору Штайницу пощечину и назову мерзавцем! — вырвалось у него с болью.

Лебволь усмехнулся:

— А потом вас отправят в гестапо! Дружище, вы благородны в своем негодовании. Но разве пощечина остановит Штайница?

— Подскажите, как остановить его, и я пойду на все, — решительно заявил Юрген.

Лебволь посмотрел на хранившего напряженное молчание дядюшку.

— Пока надо присматриваться, Юрген... В конце концов, изменяйте дозировку или еще что. А там видно будет. Теперь мы вместе. Что-нибудь придумаем.

Нарядная, веселая Регина пригласила мужчин к столу.

— Сегодня у нас крольчатина в луковом соусе, — похвалилась она.

— Мое любимое блюдо, — слабо улыбнулся Юрген. — Спасибо, фрейлейн...

— Для вас сестра и готовила его, — улыбнулся Лебволь. — Вот и мы с дядей полакомимся.

За столом он шутил, рассказывал забавные истории, стараясь расшевелить подавленного Лаутербаха. Юрген не выдержал, улыбнулся, когда услышал, как Лебволь впервые попробовал жареные лягушачьи лапки.

После ужина Регина предложила всем прогуляться по саду. Профессор, сославшись на усталость, отказался. А Лебволю надо было ехать к невесте. Гулять пошли Юрген и Регина. Для нее доктор Юрген Лаутербах не шел ни в какое сравнение с доктором Вольфганом Штайницем. Только теперь, благодаря кузену и отцу, она по-настоящему поняла его. Юрген удивительно благородный, честный, воспитанный. Отец его любит. И теперь она если и свяжет с кем-либо свою судьбу, то только с Юргеном Лаутербахом.

17