Десант стоит насмерть. Операция «Багратион»

Михась держал на прицеле ближнего фрица — автомат, малознакомый и тяжеловатый, в руках был неуклюж, зато жался к плечу довольно удобно. Силуэт немца расплывался в странном прицеле с намушником — вот всегда так с этим лайном фашистским.

Егеря уже были рядом с сараем. Михась стиснул зубы: если сразу кучей гранат закидают, что младший лейтенант сделает? Что ж командир молчит? Может, не видит фрицев?

Винтовочный выстрел — такой долгожданный — резанул по нервам. Михась, лишь в последний момент вспомнив, что целить надобно по ногам, радостно нажал на спуск. Массивный автомат задергался, вдарил, что тот пулемет…

«Рогоз-1». Бар

…Прижимаясь к стволу, Нерода размышлял: и что это такое пахучее ночное цветет? Прямо как духами в нос лезет, аж мощный сосновый дух заглушает. Да, хорошая позиция, даже ароматизированная. И ночь «средней затемненности», несмотря на облачность…

Одного немца Юрий видел — охотник довольно грамотно, без спешки, подбирался к остаткам сарая. Дымок уже погасшего костра действительно оказался маяком еще тем. Немец шел осторожно, но уверенно, — это он молодец. И молодец, что напарника выдал — второго охотника от Нероды заслонял угол сруба, но по коротким знакам видимого оппонента было понятно — там напарник. Скоординированно идут.

Плохо было другое: страхующих немцев Юрий до сих пор не наблюдал. Совсем нюх потерял старший лейтенант Нерода — вот должен же быть именно здесь их прикрывающий, а нет его…

Нерода ждал — перебираться на противоположную сторону — второй фриц из группы прикрытия должен выйти к зарослям старой сирени — уже поздно. Нет, нужно ждать — с этой стороны немецкий стрелок именно здесь, у сосен, появится. Просто обязан. Если немцев действительно четверо. Мало ли… Жека мог сдуру кого подстрелить, да и сам умный старший лейтенант, когда чудеса тактической выучки на просеке демонстрировал, мог оппонента вслепую завалить.

Как в том анекдоте — «уж не случилось ли с ними чего дурного?».

Маловероятно. Здесь где-то четвертый…

Ударная группа немцев уже приблизилась к остову сарая. Или у Жеки нервы не выдержат, или разом сделают его немцы…

Сейчас…

Плавное движение Юрий засек лишь угловым зрением. В той тени ничего не выдавало человека — просто несколько молоденьких елочек с не очень-то густым лапником. Ну, дрогнула ветвь, может, дождиком примяло, сейчас выпрямилась. Ночь, тени, влажность…

У ветвей на концах таких характерных зацепов не бывает. А у «шмайсера» есть на стволе крюк-гак — «для стрельбы с бортов машин».

Видишь нацеленное оружие — понимаешь стрелка.

Теперь Юрий и действительно видел оппонента — тень плеча, край каски, ремешок клапана подсумка…

Черт, да как же он подошел?!

Нерода двинул винтовку — бережно, очень бережно…

Оппонент позу не сменил, но напрягся: или чувствует, что его самого выцеливают, или штурмовая группа уже вплотную у сарая. А может, и то и другое.

Старший лейтенант плавно потянул спуск — снайперская штучная винтовка была оставлена Женьке — открытого прицела на ней не имелось, а ночью от оптики толку мало. Впрочем, этот стандартный ствол был уже надежно проверен.

Выстрел.

Нерода знал, что не промахнулся — немец покачнулся, начал падать…

…С другой стороны сруба взорвался длинной очередью «штурмгевер» — Михась включился…

«Рогоз-2». Огр

…По бревнам забарабанили автоматные пули — автоматчик Поборец патронов не жалел. Прежде чем немцы ему ответили, Женька выстрелил в дверной проем, бросил винтовку, заорал: «Тревога!» и отскочил в свой угол. Окопчик был все-таки узковат — куртка и кобура «кольта» (хоть и пустая) сильно мешали. Земляков втиснулся, потянул на дыру массивный «щит» — дверь, хоть и обгоревшая, была тяжеловата. «Дуб, наверное», — оправдал свою слабосильность переводчик, поднатужился… Снаружи, сквозь стрекот «шмайсера», донесся стук… Ага, все-таки швырнули. Женька скорчился под «накатом» двери, зажал ладонями уши. И-раз, и-два, и-три… На «и-шесть» тряхнуло — звук был терпимый, но на сотрясение грунта ответил очередным протестом чувствительный переводческий тыл.

Второй гранаты не последовало: занят напарник гранатометчика — тарахтело за срубом неслабо.

Выдернув из-за пазухи теплый «кольт», Женька уперся головой в «крышу», приподнял дубовую тяжесть. Ух, какая тьма клубится. Взрыв гранаты сшиб с бревен сажу, да и дыма хватало. Земляков приподнял пистолет — в срубе уже стоял согнувшийся немец, озирался, ведя стволом автомата. Ага, нет никого дома. Выжидать и тщательно целиться Женька не стал — если боец с трех шагов в мясистую голень не попадает, то… «кольт» с полной готовностью и американским оптимизмом дважды гавкнул. Немца сшибло с ног, отбросило на черную стену, почти на него свалился перепрыгнувший снаружи напарник. Женька выстрелил в эту большую тень, надеясь попасть в плечо…

Один из немцев кричал, другой неуклюже разворачивал автомат…