Десант местного значения

Джона аж затрясло при одной мысли об этом. И когда он увидел снова седого, так же мирно сидящего за столом и перебирающего бумаги, у Маккейна было одно желание: поскорее развязаться со всем этим, чтобы все закончилось. Чтобы конвоир, сидящий снаружи, поскорее его увел из этого страшного домика. И от этого страшного корейца, которого Джон теперь боялся до дрожи в коленках. Боялся так, что наверняка бы обделался, если бы было чем, ведь все, чем можно было обделаться, из Джона уже вышло. Так ему казалось. А седой, подняв голову и посмотрев Маккейну в глаза, понял все. Но ничего не сказал, только усмехнулся уголками рта и начал сухо задавать вопросы. На которые Джон старался теперь отвечать как можно точнее, быстрее и подробнее. Мысль о том, что вот сейчас, в каждое мгновение, седой может одним жестом руки отправить его вместе с корейцем обратно, в ту жуткую комнату, была невыносимой.

Подполковник Гройсман, проводив взглядом трясущееся от страха желе, в которое превратился бравый лейтенант US NAVY, довольно глянул на свои бумаги. Из него удалось выжать немало сведений, но самыми главными были несколько фактов. И уже три пилота, допрошенные сегодня, их подтвердили.

Авианосец «Йорктаун» поврежден во время атаки нашим ракетоносцами Ту-16 и может выпускать с полной боевой нагрузкой только поршневые штурмовики «Скайрейдер». Все три авианосца уже понесли большие потери в авиакрыльях, но они постоянно пополняются. Пополнение прилетают с передовых аэродромов Атту и Адак на Алеутских островах. Но эти аэродромы маленькие, и, с учетом самолетов противолодочной авиации, постоянно базирующихся на них, могут вместить только одну, максимум две эскадрильи. Основной резерв концентрируется на аэродроме Датч-Харбор. С целью усиления ударов по Камчатке, на авианосцах снижено количество истребителей, занятых в патрулях ПВО. Поэтому, перехватчики с авианосцев прикрывают ордер АУГ только с южной полусферы. С северной стороны патруль ПВО взяли на себя канадские перехватчики и истребители корпуса морской пехоты, переброшенные на захваченный у нас аэродром Никольской, на острове Беринга. На этом же аэродроме находятся ударные самолеты корпуса морской пехоты, обеспечивающие поддержку вражеского десанта, самолеты-заправщики, постановщики помех, ДРЛО и противолодочные. Аэродром очень перегружен, более 60 самолетов там стоят, как сельди в бочке, крылом к крылу, вдоль единственной взлетной полосы. Что же, эта информация стоит того, чтобы о ней срочно узнали в штабе флотилии.

3 ноября, местное время 01–45. Командорские острова. Аэродром Никольское.

«Центр содержания вспомогательного персонала, набранного из местных гражданских лиц».

Ее звали Инира. В переводе с алеутского это означает «звезда». У этого народа имена часто давались стихийно, по названиям животных, птиц, насекомых, растений, названиям предметов быта и окружающей природы, названиям явлений, качеств, внешних признаков, действий и состояний. Так, ее подруги по несчастью, попавшие в это проклятое духами место, носили имена Кемейа, что значит «волна» и Кавихак, это означало «лисичка». Всего в центре было три таких контейнера, и еще один, где был санузел и кухня. Четвертая койка в их жилом контейнере пустовала вот уже вторые сутки. На ней раньше была еще одна девушка, Куйапа что означает «радость». Красивая и тоненькая как, тростинка. Но почти сразу после захвата острова, едва их забрали и привезли сюда, в центр заявились посетители. Один за одним, они расхватали почти всех женщин.

Инира сразу поняла, что упираться и сопротивляться бесполезно. Все равно изнасилуют, только перед тем еще и изобьют вдобавок. Да и солдаты, когда забирали их из домов, ясно дали им понять, что их ожидает. Тем более, что английский, пусть с трудом, но понимали почти все, сказывалось близкое соседство с Алеутским островами. Тогда, ввалилась группа поддатых морских пехотинцев. Опоздавшие, четыре человека, они забрали единственную, кто остался, Куйапу. Вытащили ее в кухонный блок, чтоб удобнее было, как со смехом сказал один из них. И насиловали ее сразу по двое, сгибая и наклоняя ее в немыслимых позах. Здоровенные звероподобные мужики, каждый ростом под два метра и весом за сотню килограмм. Очень нетрезвые. Один из них, сгибая тоненькую девушку под себя, сломал в ней что-то, отчего она стала уже не кричать, как раньше, а хрипеть. Потом пришел сержант, назначенный начальником «центра», и забрал Куйапу у морпехов. Унес ее куда-то наружу, сама она двигаться не могла. Потом, где-то за модулями прозвучал одиночный выстрел, и больше Куйапу они не видели.