Дерзость

К обеду 7 ноября собрались все наши товарищи. Посередине большой комнаты стояли сдвинутые друг к другу некрашеные, но чисто выскобленные столы и скамейки. На столе немножко водки, соленые огурцы, грибы и только что испеченные, с пылу, с жару, румяные пшеничные пирожки с мясом.

Из-за стола встал наш командир — капитан, нет, уже не капитан, а со вчерашнего дня — майор Шарый. Он зачитал радиограмму Хозяина, полученную 6 ноября. В ней говорилось:

"Группа пришла к 25-й годовщине Октября с большими успехами в боевой деятельности. За время пребывания в тылу противника вы нанесли врагу существенный урон, устроив двадцать два крушения немецких воинских эшелонов, от вас регулярно поступают важные разведывательные данные. Поздравляю личный состав с 25-й годовщиной Октября, желаю дальнейших успехов в деле разгрома немецко-фашистских войск... Передаю приказ войскам Западного фронта от 1 ноября 1942 года. За мужество и отвагу, проявленную в боях с немецко-фашистскими захватчиками, наградить:

Орденом Красного Знамени:

Шарого Илью Николаевича,

Фазлиахметова Фарида Салиховича,

Максимука Пантелея Григорьевича,

Самуйлика Степана Алексеевича,

Чеклуева Александра Васильевича,

Стенина Александра Алексеевича,

Курышева Игоря Александровича.

Орденом Красной Звезды:

Никольского Льва Константиновича,

Суралева Николая Яковлевича,

Смирнова Василия Дмитриевича,

Соколова Виктора Сергеевича.

Поздравляю с высокими наградами. Хозяин".

Закончив чтение радиограммы, наш командир произнес тост, который начал так: "Друзья мои, боевые товарищи.. "

Действительно, мы были друзьями, боевыми товарищами. Чтобы познать человека, говорят, надо съесть с ним пуд соли. Может, это и так в обычных житейских условиях, а вот на войне люди познаются быстрее. Познаются по поведению в сложной обстановке, по боевым делам. На войне каждый на глазах. Поэтому и суть человека, его душа видна сразу каждому.

Боевой друг не бросит в беде, выручит в трудную минуту, вытащит с поля боя, если ты ранен. Эта вера друг в друга и была основой нашей боевой жизни и деятельности.

Шарый поздравил награжденных, пожелал всем успеха в боевых делах и предложил выпить за нашу победу. Выпили, закусили и, как всегда бывает в таких случаях, захотелось песен. Тут уж не растерялись Лева Никольский и Костя Арлетинов. Вместе с нами от души веселился наш командир. В нем как-то удивительно сочетались отчаянная храбрость, сила воли, доброта и непосредственность. С таким командиром можно было идти в огонь и в воду.

...А какой радостью наполнялись наши сердца, когда мы получали весточки от друзей по нашей войсковой части, работавших в немецком тылу за многие сотни километров от нас.

26 ноября через наше расположение прошла группа из Кричевского района Белоруссии. Она благополучно переправилась через Березину и двигалась теперь на запад, в новый район действий. Нельзя было не восхищаться этим рейдом. Бойцы должны были пройти пешком сотни километров мимо десятков вражеских гарнизонов накануне наступающей зимы. Где-то они будут отдыхать в походе, где укроются в голом лесу в случае преследования? . . Кто-то из них передал мне письмо от Нади Беловой — одной из тех девчат, что провожали нас в Белоруссию.

"Привет, Фарид! Здравствуйте, Шарики!

Не помню точно, какие ребята там у вас есть, но все-таки очень хотелось бы всех повидать. Пробыли мы здесь больше чем полгода. За это время потеряли многих своих товарищей и вот вчера тоже похоронили Володю М. и Грицко В. двух лучших товарищей и бойцов. Нет с нами и нашей Лели (Колесовой). Больно и обидно, но все же мы не падаем духом и продолжаем вести борьбу с фашистами и их приспешниками.

Фарид, передай от меня поздравление Шарику с повышением и наградой и самые лучшие пожелания.

Привет вам, ребята, от наших девчат и ребят. Может быть, встретимся здесь, в Белоруссии. Ну, бывайте здоровы. С приветом, Надя".

Дружба, боевая дружба... Все в жизни проходит, но она остается. До сих пор я храню это и другие фронтовые письма как самые дорогие реликвии.

Трудное время

Наступила поздняя осень. Земля застыла. На ней так и остались бугорки и ямки от конских копыт — снег все еще не выпал. Ездить на некованых лошадях стало невозможно. Ушло порядочно времени на то, чтобы подковать коней и пополнить запасы горючей смеси. Но вот наконец выпал снег, установился санный путь, река Свислочь замерзла. Можно ехать на железную дорогу.

Едет нас двенадцать человек на шести подводах. Шесть оседланных лошадей идут на привязи рядом с упряжкой. Ночью перешли по льду реку, не останавливаясь, миновали Брицаловичи и только в Мотовиле накормили лошадей и дали им отдохнуть. Самим было не до отдыха. Надо срочно выяснить обстановку в районе, мы давно здесь не были, за это время она могла измениться. Так оно и оказалось. В Ясени стоит батальон гитлеровцев, в Татарке — около роты полицаев и немцев. Задача: охрана подступов к железной дороге, уничтожение партизанских подрывных групп.