Дерзкое предложение дебютантки

Морган хлопнул рукой по столу и расхохотался.

— Именно так он тогда и сказал! Теперь припоминаю.

— Дело в том, — пытаясь выиграть время, протянул Эдмунд, — что у меня отсутствует намерение жениться на ком бы то ни было. Еще очень продолжительное время. Просто хочу убедиться, что у Джорджи будет шанс познакомиться с джентльменом, за которого ей захотелось бы выйти замуж.

— Джорджи? Ты называешь ее просто по имени?

— А как она выглядит?

Морган и Хэйвлок потешались над его замешательством, точно пара школьников. Ничего, он стерпит. По крайней мере, Эдмунд знал, что они готовы ему помочь. Поэтому вместо того, чтобы встать и уйти, он проглотил гордость и посвятил их в некоторые существенные подробности.

— Ее зовут Джорджиана Уикфорд, — начал он. — Она высокая, статная, с темными волосами и карими глазами. Мачеха ее миссис Уикфорд, а сводная сестра — Сьюзен Мид, но ее обычно называют Сьюки.

— Сьюки и Джорджиана, значит? — Хэйвлок сел прямо. — Намедни Мэри навещала кузин и познакомилась там с девушками, только что приехавшими из деревни, которых именно так и звали. Возможно, это те самые…

Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Однако, расспросив Хэйвлока поподробнее, Эдмунд узнал, что миссис Уикфорд сняла особняк неподалеку от Блумсбери-сквер и что ее дочь и падчерица подружились с живущими неподалеку кузинами жены Хейвлока.

— Сдается мне, они и без твоего содействия найдут себе нареченных, — заметил Хэйвлок. — Они были представлены ко двору.

— Как? Уже? — изумился Эдмунд, гадая, каким образом миссис Уикфорд удалось этого добиться. И сколько это стоило. И почему Джорджиана сообщила, что ей до конца дней суждено прозябать в нищете?

— Вот что я тебе скажу, — снова заговорил Хэйвлок. — Почему бы мне не попросить Мэри отправить им приглашения на маленький неформальный прием с игрой в карты и ужином, который она задумала организовать?

— Ты правда это сделаешь?

— Да. Сгораю от желания увидеть девушку, которая заставила тебя так волноваться.

— Вовсе она не заставила меня волноваться, как ты изволил выразиться, — возразил он.

— Эш, ты весь пунцовый был, когда ее описывал. И чуть не кричал. Никогда прежде не видел тебя в подобном состоянии, — со смехом заметил Хэйвлок, похлопав Эдмунда по спине.

В настоящий момент Эдмунд и в самом деле испытывал волнение. Потому что через минуту-другую увидит ее. Должно быть, придется поддерживать вежливый разговор, приличествующий гостиной, хотя в действительности ему очень хотелось обсудить выводы, к которым он пришел после их последней встречи. И вопросы, связанные с ее финансовым состоянием, планами на будущее, побуждениями, надеждами…

Он замер на пороге большой парадной залы, внимательно всматриваясь в лица присутствующих в поисках Джорджианы. При этом не мог не вспоминать, что во время их последней встречи ее лицо было залито слезами. Он сам довел ее до такого состояния. И на этот счет тоже придется объясниться. Что он не со зла. Он и подумать не мог, что несколько слов, сказанных, чтобы вернуть ее к суровой действительности, окажут на нее такое воздействие.

Первым он заметил лорда Хейвлока, опирающегося на спинку дивана, на котором расположилась его супруга, погруженная в беседу с леди Чепстоу. Сам Чепстоу, нисколько не смущаясь, расположился прямо на полу, с обожанием глядя на женщину, которую вырвал из лап ее хозяев на одном рождественском приеме и на которой впоследствии женился.

— Не хотите ли вина, сэр? — обратился к Эдмунду очередной безукоризненно одетый лакей, держащий в руке поднос с бокалами. Эдмунд взял один, поздравляя себя с умением сохранять хладнокровие.

— Холодные закуски сервированы на фортепьяно, милорд, — продолжил лакей, жестом указывая на другую комнату, часть которой была видна за открытыми створчатыми дверьми. — Ее светлость намерена не допустить сегодня танцев, — с едва заметной усмешкой пояснил он. — Вы можете пройти к карточным столам, ежели желаете сыграть, а не просто беседовать с другими гостями.

Лакей не виноват, что пришлось прислуживать на приеме, где джентльмены сидят прямо на полу, глупо таращась на своих жен, а музыкальный инструмент превращают в сервировочный столик.

Эдмунд кивнул, соглашаясь с назначенными на вечер «развлечениями», и вошел в комнату.

Тут он увидел Джорджиану. В душе его немедленно вскипела холодная ярость, потому что выглядела она… Он сглотнул. Будь на ее месте любая другая женщина, он сказал бы, что она сногсшибательна. Соблазнительна. Ее волосы стали другими. Их постригли и уложили в замысловатую прическу, так чтобы вьющиеся пряди обрамляли лицо. Но больше всего Эдмунда поразил ее откровенный наряд. Казалось, верхняя часть платья вот-вот соскользнет с нее, обнажив тело, к которому едва льнуло.

На радость всем присутствующим мужчинам.