Дерзкий рейд

— Есть такую бурду, — прорезал ночную тишину сварливый голос. Лиддит поморщилась и тяжело вздохнула. Прислали же Сумрачные сестры подарочек…

Свой несносный характер Фра Арфиер проявил буквально в первые же мгновения после того, как его вытащили из середины овечьей отары, куда он с сыном и дочерью забрался, чтобы попытаться хоть как-то даже не согреться, а, хотя бы, подольше сохранить тепло. Но едва только его выдернули из вонючей теплоты отары, как Фра Арфиер заорал:

— Как ты посмел дотронуться до меня, нечестивый сын песчаного гамуза!

Вытащивший его весьма дюжий ополченец, в мирной жизни являвшийся подмастерьем кузнеца, главным недостатком которого был его только всего лишь пятнадцатилетний возраст, испуганно разжал свою могучую ручищу и отшатнулся. Отчего этот сердитый комок вонючих шкур тут же шмякнулся обратно.

— Ай-я-а, — взвизгнул он. — Да чтоб тебя… да простят меня Большие, — тут этот ругливый тип сделал паузу и изобразил нечто вроде почтительного поклона в сторону орочьих юрт, после чего продолжил: — Ты не только глуп и необучен, но и неуклюж!

А Лиддит широко разинула глаза, потом недоуменно покосилась на Фодра, не то чтобы потому, что ожидала от него какого-то ответа, но… кому-то надо было выказать свое недоумение. Однако тот никак не отреагировал на ее взгляд. Поскольку и сам пялился на это чудо с крайне озадаченным видом. Да уж, совсем не такой реакции они ожидали от людей, освобожденных из плена орков. Герцогиня нахмурилась.

— Кто вы такие? И как оказались в этом стойбище? — властно спросила она.

Маленький, толстенький, кривоногий тип, одетый только в рваные и вонючие овечьи шкуры, запнулся, окинул стоящую перед ним Лиддит, облаченную в свою знаменитую «Броню зари», высокомерным взглядом и презрительно бросил как выплюнул:

— Замолчи, самка, и радуйся, что тебя не слышат Большие люди. А то они быстро научили бы тебя уму-разуму, — после чего сделал паузу и, окинув презрительным взглядом стоящих вокруг людей, все так же высокомерно заявил: — Вот ведь правду говорили, что по эту сторону Большой воды живут настоящие дикари. Так распустить собственных самок…

Похоже, он собирался сказать что-то еще, но узнать, что именно, им было не суждено. Потому что стоящий у левого плеча Лиддит Фодр яростно полыхнул лицом и, шагнув вперед, с размаху засветил толстячку по левому уху. Да так, что того унесло.

— Папа! — из середины отары выметнулось парочка худых телец, одетых все в те же вонючие шкуры, и бросившаяся к опрокинувшемуся на спину и слегка осоловевшему от удара толстячку.

— Фодр, — негромко бросила Лиддит, проводив их досадливым взглядом, — я, конечно, благодарна тебе за то, что ты так заботишься о моей чести, но, если ты еще не заметил, я тут пытаюсь выяснить, откуда взялись эти люди. А для этого как минимум требуется, чтобы тот, у кого можно получить ответ на этот вопрос, находился бы в сознании.

— Но, госпожа… — вскинулся было старейшина Зимней сторожи, но сразу же обмяк и махнул рукой, — а-а-а, ладно… простите.

Лиддит наклонилась и похлопала его по плечу.

— Я же сказала — я тебе благодарна… — после чего повернулась к толстячку в вонючих шкурах, который с трудом вздымал себя на ноги, тряся головой и опираясь на худенькие плечи облепившей его парочки ребятишек, испуганно косящихся в сторону Фодра.

— Итак — повторяю вопрос: кто вы такие и как оказались в этом стойбище?

Толстячок окинул ее недовольным взглядом, но решил более не испытывать судьбу, поэтому рискнул выразить свое неодобрение только слегка поджатыми губами, после чего нехотя ответил:

— Мое имя — Фра Арфиер, и я — старший помощник управляющего второй казармой «мотыг» в поместье уважаемого Хыхгуг Ахгыунга. Под моим началом состояло двести тридцать семь «мотыг», шестнадцать «бадей», а также двенадцать простых надсмотрщиков и четыре старших, — после чего горделиво задрал подбородок. Лиддит окинула его насмешливым взглядом и негромко спросила:

— И что же столь важное лицо делает в овечьем загоне?

Вот так и состоялось ее первое знакомство с этим не слишком приятным человеком…

— …ну почему, почему ваши повара не способны готовить нормальную, человеческую пищу, а не это отвратительное мерзкое хлебово, — донесся до Лиддит его визгливый голос.

— Опять вы ругаетесь, Фра Арфиер, — устало произнесла герцогиня, подходя к костру и усаживаясь на аккуратно поставленное рядом с ним седло. Тот недобро зыркнул на Лиддит и недовольно пробурчал:

— А что я могу поделать, если у вас все не как у нормальных людей.

— Вот и оставались бы там, где живут ваши нормальные люди, — огрызнулся кто-то из-за спины герцогини, которая в этот момент принимала из рук Стевриеля, старшины эльфийского десятка, входящего в ее личную охрану, котелок с ароматной, горячей кашей, щедро сдобренной эльфийскими специями…