Дерзкая девчонка или Как приручить изгоя? (СИ)

Если существам вокруг нужны только деньги и слава, разве это жизнь? Если они готовы убить кого-то за землю, которая изначально не была их, разве это цель? Как по мне, то это безумие.

Очнувшись от крика, который буквально перевернул все внутри, заставляя кровь заледенеть в жилах, я резко развернулась, увидев плачущую маму. Она склонилась над раненным папой Далласом.

Пошатнувшись, я едва смогла устоять, чтобы не упасть в ту же секунду. Папа же только ранен? Я смогу его вылечить! Отдам все свои силы, но смогу его вылечить!

– Мне нужно… – пробормотала я тихо. – Мне нужно к маме с папой!

– Хорошо, только не делай глупостей, – попросил серьезно Рейман, не отвлекаясь от боя. – Мы сейчас все вместе подойдем к ним.

Закивав, словно болванчик, я не отрывала взгляда от родителей, шаг за шагом приближаясь к ним. Только бы успела, только бы смогла помочь. Я готова на все, только бы спасти папу.

Услышав еще один громкий крик, полный боли, я посмотрела в сторону звука и едва не упала на месте. Один из отцов Антиэля выплюнул полный рот крови, падая на колени. Кажется, у него внутренние повреждения. Скорее всего, кто-то ударил в него чистой темной магией.

– Антиэль… – хрипло прошептала я.

– Мой отец сильный, давай сначала поможем твоим родителям.

– Спасибо.

Мельком посмотрев на мужчину, я резко развернулась и застыла, шокированная картиной, которая открылась мне. Пока папа Кристофер и папа Элиот сражались, пытаясь защитить маму и папу Далласа, сзади к маме подкрался орк, ударив кинжалом в спину. А ведь на орков влияет только магия детей Призванных.

– Мама…

Подняв голову, словно она могла услышать мой зов, мама слегка приподняла уголки губ в подобии улыбки, точно посмотрев на меня, а после упала на папу Далласа, не подавая больше признаков жизни. Зарычав, словно раненные звери, папа Кристофер и папа Элиот буквально сошли с ума, начиная крушить все вокруг, не заботясь больше ни о чем.

Чувствуя, как меня ведет от всего происходящего, я, словно в трансе, смотрела по сторонам, все больше сходя с ума. Все наши близкие, в той или иной степени были ранены. А даже если кто-то и не был ранен, то еще оставалась связь между кругом, заставляя связанных существ терять силы и сходить с ума.

Это определенно страшнее самого кошмарного сна. Страшнее всего, что только можно было себе представить. Настолько больно, что хочется выть раненным зверем, раздирая грудь, чтобы вынуть окровавленное от боли сердце.

– Нет, Ника! – заорала я на пределе своих сил, увидев, как неизвестный нацелился на сестру.

Я не допущу этого! Ника не пострадает.

– Нет…

Едва дыша, задыхаясь от нехватки воздуха, я резко распахнула глаза, смотря по сторонам. Сердце, казалось, стучало где-то в районе горла. Меня вело так, что впору просто упасть без чувств, только бы не видеть, не чувствовать, не знать.

– Вики, родная, что с тобой? – напряженно уточнил Рейман.

– Я…я…

Посмотрев вдаль, откуда наступали враги, я горько разрыдалась, не в силах сдержать это в себе. Меня трясло. Хотелось выть, метаться, словно загнанный в угол зверь и одновременно сказать родным, чтобы они уходили.

Мне не нужны такие жертвы! Я не хочу, чтобы они пострадали. Не хочу видеть, как умирают мои родные и близкие существа.

– Вики, скажи что-то! – взволнованно прокричал Антиэль, встряхнув меня за плечи.

– Может ли быть так… – просипела я едва слышно, – что твой дар предвидения, Рейман, передался мне?

– Это возможно, – подумав несколько секунд, тяжело кивнул мужчина. – Что ты видела, Вики?

Покачав головой, я еще больше затряслась, отходя от мужчин. Меня корежило изнутри, внутренности скрутило узлом. Я не могла дышать, не могла говорить и не хотела думать о том, что увидела.

Этот кошмар. Этот ад наяву. Это страшнее всего, страшнее смерти. Знать, что скоро все будет в беспорядке, что большинство наших родных умрет. Знать, что умрут мои родители и возможно Ника со своими мужьями. Знать, что умрут родители Антиэля, а может и всех мужчин.

Знать и быть не в состоянии хоть что-то сделать. Разве это не страшнее всего?

Упав на колени, я засмеялась сквозь сдавленные рыдания. Мне казалось, что я горю заживо. Но никакая физическая боль не сравнится с болью душевной. С болью от потери родных.

Даже если в итоге мы впятером останемся живы, разве есть в этом смысл? Мы не сможем быть счастливыми! Не сможем радоваться каждому дню, без оглядки назад. Будем каждый день вспоминать то, что случилось сегодня, каждый день умирать вместе со своими родными.

– Доченька, что с тобой? – обеспокоенно прошептала мама.

– Мама…

Моя мама. Моя милая, иногда строгая, но самая лучшая мама.

Заплакав еще горше, не в силах сдержаться, я вонзила пальцы в землю, мысленно коря себя за слабость. Если бы я была сильнее, ничего бы не произошло. Если бы я была способнее, то смогла бы спасти своих родных. Но я только жалкая маленькая девочка, человек. Незначительная пылинка в круговороте жизней и судеб. Просто никто.