Держиморда (СИ)

— Парадное жильцы решили закрыть, а то неспокойно как-то. — буркнул купец. Парадное то закрыли, а вот спуск в полуподвал, откуда как раз выходили, громко разговаривая о чем-то, три типа, в черных поддевках и картузах не по сезону, выходил, как раз на набережную. Но, очевидно, жильцы верхних этажей на постояльцев подвала внимания обращали мало, несмотря на революцию и всеобщее братство. Небольшой проулок, куда выходили ворота заканчивался невысоким зданием с вывеской «Дирекция Императорских театров». Из-за металлической решетки ворот подозрительно зыркал на улицу очередной дворник, на этот раз, с метлой в натруженных руках.

- Открывай ворота Мирон! — торопливо бросил, подходивший к воротам дома купец.

- А этот господин с вами, ваша степенство? — Дворник отпирать ворота не спеши, подозрительная взирая на меня маленькими, тёмными глазками.

- Со мной, открывай- купец нетерпеливо приплясывал у ворот.

- Ну, воля ваша. — дворник загремел связкой ключей, бубня что-то себе под сизый, от холода или алкоголизма, нос. Когда мы протиснулись в, чуть приоткрытую, створку ворот, оператор метлы и лопаты что-то продолжал невразумительно бормотать, типа «Ходят тут всякие, а потом девки пропадают».

Сейчас кстати — оказавшись во дворе, я доброжелательно похлопал дворника по худому плечу: — уважаемый клининг-менеджер, господь уже нет. Сейчас все либо граждане, либо товарищи.

- Это как вы его сейчас обозвали уважаемый… — обернулся ко мне купец.

- Не обращайте внимания, это по-английски означает дворник.

— Вы в Англии бывали, господин Котов?

- В Англии не был, а в Австралии был.

- Ух ты — в Австралии!- возбудился дворник: — а это где, господин хороший?

- Это, друг мой Мирон, на другой стороне земного шара, там, где люди вниз головой ходит. Пойдёмте уважаемый Ефрем Автандилович! — я подхватил под локоток купца и поволок его в сторону особняка, оставив дворника в некоторой прострации, очевидно, что люди, передвигающиеся вниз головой настроили Мирона на философский лад.

Когда мы вошли в парадную на площадке первого этажа выходило две двери, а наверх уходила широкая лестница с полированными перилами.

- Прошу! — купец двинулся наверх, а я пристроился за ним следом. Проживало семейство Ефрем Автандиловича на втором этаже этого дома. Широкую, двухстворчатую дверь нам открыла классическая горничная в чёрном платьице, белым переднике и с белой розеткой в волосах, только, к сожалению, в отличие от моего времени, длина подола платья девушки было на метр длиннее, чем хотелось бы, и ажурных чулочек с туфельками на каблучке я, к сожалению, на девушке так же не заметил. Увидев ворвавшегося в чопорный купеческий дом классического простолюдина, да еще с двумя винтовками на плече, девушка испугана вскрикнула и побежала вглубь длиннющего коридоры, что-то отчаянно крича.

- Глафира! Вернись назад, не бойся! Прими одежду, дурында! — зычный бас хозяина дома перекрыл затихающие вдали крики прислуги. Через минуту в глубине замершей квартиры раздался звук, быстро приближающихся, шагов, из полумрака коридора в нашу сторону решительно двигалась высокая худощавая женщина в строгом темном платье и с гладкой прической, заканчивающейся толстой рыжеватой косой, переброшенной через плечо. Из-за спины строгой дамы выглядывало испуганное лицо Глафиры.

— Машенька, позволь тебе представить…э-э…- купец опять забыл мою сложную фамилию.

— Разрешите отрекомендоваться, Петр Степанович Котов, правовед. — я шагнул вперед, щелкнул каблуками сапог (галоши я уже успел снять) и энергично мотнул головой, как ловко это проделывали всевозможные бело- и прочие гвардейские офицеры в виденных мной фильмах про гражданскую войну.

— Мария Андреевна Пыжикова.

— Если бы не печальные обстоятельства нашего знакомства, сказал бы, что весьма счастлив, но… Примите мои искренние уверения, что я все сердцем разделяю вашу тревогу и приложу все человеческие усилия, чтобы отвести беду от вашего дома.

— Ефрем Автандилович, а господин Котов может нам чем-то помочь? — несмотря на мою гвардейско-гренадерскую выправку, мадам Пыжикова, всем своим видом, демонстрировала здоровый скептицизм

— Простите, что вмешиваюсь, Мария Андреевна, но разрешите мне самолично прокомментировать ваш вопрос. С Ефремом Автандиловичем мы познакомились на пепелище местного полицейского участка, и таки да, по моему мнению, в этом городе, на настоящий момент, способен и желаю вам помочь только я. Но, в принципе, я не навязываюсь и, если вас гложет сомнение, уважаемая Мария Андреевна, я тут же откланяюсь. — я еще раз мотнул головой, демонстрируя, что не очень хотелось растрачивать свои таланты на поиски купеческого отпрыска.

Себе я, в данный момент, напоминал мелкого мошенника, «впаривающего» бабульке-пенсионерке медицинский прибор «от всех болезней», стоимостью, «со скидкой, только для вас, вы оплачиваете только доставку» в сто тысяч рублей. Наверное, Мария Андреевна таких людей так же встречала, и я ее обоснованные сомнения, относительно меня, полностью разделял.