Данные разных источников о численности противоборствующих армий сильно расходятся. Минимальные цифры, приводимые историками, составляют одиннадцать тысяч на стороне Тевтонского ордена и семнадцать тысяч на стороне его противников. Так, любимый всеми нами с детства Е.А. Разин в томе II своей «Истории военного искусства» пишет, что орденская армия насчитывала одиннадцать тысяч человек, в том числе две тысячи рыцарей, три тысячи оруженосцев (так он, подобно многим историкам до и после него, называет «братьев-сариантов») и около четырех тысяч арбалетчиков, в то время как армия союзников – от шестнадцати до семнадцати тысяч человек, в т.ч. три тысячи человек «малонадежной» (? – В.А.) татарской конницы. Максимальные цифры, приводимые историками, достигают восьмидесяти трех тысяч человек (в том числе пятьдесят тысяч прусских бойцов всех категорий и тридцать три тысячи «военных гостей» и наемников из Германии и других стран Центральной, Западной и Южной Европы), из них двадцати трех тысяч всадников, на стороне Тевтонского ордена против ста шестидесяти трех тысяч (в том числе сорока четырех тысяч литовцев, сорока тысяч татар и двадцати одной тысячи наемников из Чехии и других стран Европы), из них шестьдесят шесть тысяч всадников – на стороне Ягелло и Витовта.
Разумеется, приведенные выше максимальные цифры представляются совершенно неправдоподобными. Фантастически огромные цифры, которыми оперировали средневековые хронисты при описании численности противоборствующих армий (впрочем, даже в изданном во второй половине просвещенного XIX в. романе «Огнем и мечом» Генрик Сенкевич, глазом не моргнув, живописал, как «двести тысяч железных немцев шли под Грюнвальдом на хоругви Ягелловы»!), служили не для достоверного отображения фактов, являясь стилистическим средством подчеркнуть важность событий и опасности, которые приходилось преодолевать их участникам. Разумеется, было совершенно невозможно (тем более – в условиях Средневековья) снабжать провизией и фуражом четверть миллиона воинов и боевых коней, управлять столь гигантскими массами в бою, да и вообще – разместить их на поле боя протяженностью менее трех километров. Однако, несмотря на многократное преувеличение средневековыми летописцами численности армий противников, они однозначно свидетельствуют, что поляки и литовцы обладали значительным численным превосходством над «проклятыми крыжаками».
45. Войско Тевтонского ордена при Танненберге
На стороне Тевтонского ордена сражалось, по «усредненным» подсчетам, около четырнадцати тысяч конных и около шести тысяч пеших воинов. Доля «братьев-рыцарей» (носивших белые одеяния с черным крестом) и «братьев-сариантов» (носивших серые одеяния с таким же черным четырехконечным – а не «половинчатым», как часто думают и пишут! – крестом) Тевтонского ордена в этом войске была сравнительно небольшой (так что упоминаемые в романе «Крестоносцы» Генрика Сенкевича «тысячи монахов-рыцарей», якобы обрушившиеся под Танненбергом на поляков, являются плодом фантазии польского романиста).
В битве приняло участие не более трехсот «братьев-рыцарей» ордена Девы Марии – причем свои знаменитые белые плащи они в битве, скорее всего, не носили, поскольку те стесняли их движения.
Известное изображение Верховного магистра Ульриха фон Юнгингена в развевающемся белом плаще поверх доспехов на широко известном батальном полотне польского художника Яна Матейко «Битва под Грюнвальдом» (оказавшем решающее влияние на всех последующих художников, книжных иллюстраторов и кинорежиссеров, хотя запечатленная на нем картина событий далека от реальной – так, на полотне Матейко в качестве участника битвы при Танненберге изображен не участвовавший в ней Генрих фон Плауэн, и т.д.) датируется второй половиной XIX в. и основано на парадных портретах «тевтонских» Гохмейстеров (самые ранние из которых датируются XVI в. и представляют их, хотя и в длинном белом плаще с черным крестом на левом плече поверх лат, но отнюдь не в боевой обстановке).