Держава под зверем

Авианосец императорского флота «Сёкаку» (Парящий журавль). Самый большой в мире авианесущий корабль специальной постройки на текущий момент, только этим летом вступивший в строй. Водоизмещение – почти тридцать тысяч тонн. Четыре паровых турбины суммарной мощностью сто пятьдесят три тысячи лошадиных сил могли достаточно быстро разогнать его до тридцати четырех узлов. Но сейчас корабль неподвижно стоял почти по центру Японского моря в гордом одиночестве. Только высоко в небе кружили два советских разведчика, когда на дистанции пяти кабельтовых с разных сторон неожиданно всплыли сразу три подводных крейсера типа «Мурманчанка». Так здесь называют корабли, построенные по проекту-636 того мира. Всплыли, постояли десять минут и опять ушли под воду, немедленно исчезнув для японских моряков полностью. Слишком тихий у них был ход, чтобы акустическая аппаратура противника могла засечь эти подводные лодки даже на перископной глубине. Еще через пятнадцать минут показались шесть спарок – учебно-боевых двухместных истребителей Як-3. Первая пара с ходу уступом зашла на посадку, так как широкая палуба авианосца вполне позволяла советским истребителям садиться попарно. С громким ревом реверсируемой силовой установки[49] они затормозили, не докатившись около сорока метров до конца стальной взлетно-посадочной полосы, затем уже подрулили к самой ее оконечности и развернулись. Через несколько минут уже вся маленькая группа «Яков» стояла с заглушёнными моторами на палубе авианосца. Четверо пилотов в теплых меховых комбинезонах направились к островной надстройке, мягко ступая унтами по металлу. У двоих в руках были большие баулы.

Переодевшись в маленькой каюте, мы в сопровождении выделенного японского офицера проследовали в небольшую кают-компанию, или как у них еще называется это помещение. Н-да, а ведь по японским понятиям то, что я прибыл на их территорию, означает мое подчиненное, то бишь вассальное, положение. А вот фиг вам! Это еще вопрос, кому принадлежит этот авианосец. Вокруг – мои подлодки, а в небе вне пределов прямой видимости самолеты с крылатыми противокорабельными ракетами. Утопить эту посудину – дело нескольких минут. Впрочем, их Микадо прекрасно понимает положение. Иначе не согласился бы на встречу тет-а-тет[50]  на борту авианосца.

Сто двадцать четвертый император Японии Сёва, что означает «Просвещенный мир». Мы были несколько похожи фигурами. Оба невысокие и стройные. Только я был в парадной форме, а он в традиционном императорском сумаховом кимоно. Лицо абсолютно непроницаемое. Специалисты ПГУ СГБ[51] строго-настрого предупредили, что просто давить на Микадо нельзя ни в коем случае. Надо бить на логику и взаимное уважение. Этот их чертов самурайский кодекс. «Восток – дело тонкое», – вспомнилась мне знаменитая фраза Сухова из «Белого солнца пустыни». И чего здесь тонкого? Империя Восходящего солнца полностью отрезана от материка. Надвигается голод, ведь без продуктов с континента прокормить свое население острова не способны. Военный флот, за редким исключением, уничтожен. Войска на материке, оторванные от островных заводов, производящих боеприпасы, долго не продержатся. На континенте все военные производства мы разбомбили. Основные запасы миллионной Квантунской армии тоже уничтожены советской авиацией. Часть штабов наши летчики разнесли в пыль. Перспективы дальнейшей войны – только на самоуничтожение. Да и японцы не являются дураками, чтобы не понимать этого, раз сами предложили переговоры.

Мы будем говорить по-английски, как следствие, я решил обращаться к императору по званию, присвоенному британцами еще в тридцатом году. Соответственно, его величество вынужден будет называть меня полковником. А это значительно ниже его ранга. Попробую так изъявить уважение к царствующей особе. Мне-то самому звание – до лампочки.

– Здравствуйте, господин фельдмаршал.

– Здравствуйте, господин полковник.

На его лице не проскользнуло даже намека на хоть какое-то дружелюбие. Оно оставалось все таким же холодным и бесстрастным. Он вежливо указал на кресло и, дождавшись, когда я сяду, сел сам.

– Чай, кофе, сок, крепкие напитки?

– Всегда хотел попробовать ваше знаменитое саке, но у нас сейчас временные затруднения с доставкой. Вот о них-то я и хотел с вами поговорить.

Он наконец-то еле заметно улыбнулся. Нет, заметить это мог только я с моими обостренными чувствами. Ага, значит, ничто человеческое ему не чуждо. В конце концов, Микадо немало поездил по миру, будучи принцем, и, вероятно, сам прекрасно понимает ситуацию.

– Холодное или подогреть?

О! Я всегда считал, что саке пьют только горячим.

– А что вы порекомендуете для первого раза, господин фельдмаршал?