Дервиш

Когда искатели пришли на берег, там собралась вся деревня. Жители растянулись вдоль пляжа, заняв его наполовину. Берег не вмещал всех желающих. Воины Ночи стояли у самой кромки прибоя, в несколько шеренг, на расстоянии вытянутой руки друг от друга, как строил их накануне Глеб, и ждали учителей. Навстречу им вышел Умала. Он приветствовал искателей и жестом пригласил их продолжать тренировку.

— Мои воины за утро уже много раз сделали то, чему ты учил их вчера! — По голосу вождя было слышно, что Умала очень гордится своей гвардией.

Олунха сели на землю, скрестив ноги, и молча смотрели, как Глеб и Слава обучают воинов правильно наносить удары ножами. Искатели удивлялись, как это при таком количестве людей на берегу царила полная тишина, в которой был слышен тихий плеск прибоя, время от времени нарушаемый только шумом топчущихся по песку выполняющих упражнения Воинов Ночи. Солнце медленно поднималось от горизонта, бросая на людей, деревья и песчаный пляж переливающиеся зелёные блики и прыгающие зайчики отражений. Прохладный ветерок шелестел бахромой длинных пальмовых листьев, и подбрасывал вверх парящих над водой голубых чаек, глядящих сверху на заполненный людьми пляж. Вскоре зрители начали раскачиваться в такт, некоторые подняли руки и проделывали ими ритмичные движения. Воины Ночи тотчас стали делать движения чётче. Их движения стали быстрее и яростнее, воины вкладывали в удары всю свою силу и мощь, подчиняясь одному ритму. Умала одобрительно качал головой.

— Что это? Опять поют? — Трутнёв смотрел на сидящих на берегу жителей деревни, раскачивающихся, как деревья на ветру.

— Когда-нибудь, Слава, мы сможем это услышать. — Глеб хлопнул его по плечу.

Слава посмотрел за спину Глеба, в сторону деревни, и кивнул — по песку к ним приближались вожди племени. Среди них шёл довольный Дервиш. Вождь Баули остановился перед искателями и одобрительно кивнул им:

— Наш народ празднует! Сегодняшний день — особенный для олунха! Мы видим то, что вы делаете, и чувствуем наше скорое освобождение! Если люди захотят, мы всегда будем праздновать этот день!

— Я рад слышать твои слова, вождь Баули, — ответил Глеб, — но ваша свобода пока ещё далеко. Нужно очень много сделать!

— Да, Глеб! Сделать нужно многое! — Согласился Баули. — До сегодняшнего дня искусство наших воинов заключалось в умении выбивать нож из рук противника и отбирать его копьё! Вы пришли из мира, который очень жесток, более жесток чем наш, и ваше искусство войны совершеннее! Воины олунха всегда полагались на искусство Воина Снов, оно всегда помогало нам. Но с вашим приходом мы увидели, что пребывали в собственном обмане! Пришло время больших перемен, такова воля наших Отцов!

Растерявшийся от слов Баули, Глеб думал, что ответить, и Дервиш поспешил ему помочь.

— Жители деревни считают нас колдунами из Сваны! — Улыбаясь, сказал он.

— Колдунами? — Изумился Слава. — Почему?

— Все колдуны помогают людям в беде. — Объяснил Баули. — Люди, у которых беда прошла, радуются недолго. Они знают, что придут новые беды. Хороший колдун, сильный колдун показывает людям чудо! Его сила радует сердца, показывает людям другой мир, даёт силы и уверенность в следующих днях! Вы показали людям новый мир и новый путь! У олунха появилась надежда на новую жизнь!

Глеб и Слава молча переглянулись. Дервиш улыбался.

— Мы теперь всё время в ожидании. — Баули говорил негромко и доверительно. — Этот день обязательно придёт, он уже стремится к нам, в этот мир! В один миг всё вокруг изменится по воле Создателей!

— Когда же это произойдёт? — Поинтересовался Трутнёв.

— Мы не можем знать это, — ответил Аланта, — это решают силы, которые много выше! Они всё сделают, когда увидят, что мир готов к изменению, и это переменит его к лучшему.

Вожди сделали жест приветствия в знак уважения, и ушли к танцующим и сидящим на песке жителям. Их тотчас окружили пляшущие и смеющиеся детишки. Старейшины племени смеялись и разговаривали с ними, с удовольствием общаясь с маленькими соплеменниками.

Слава и Глеб некоторое время смотрели на эту картину, потом Глеб покачал головой и произнёс:

— Что удивляет, так это то, что вождь клана разговаривает с детьми, как со своими собственными. Действительно, живут одной семьёй. Они все напрочь лишены той дурацкой самовлюблённости, которой больны наши чиновники.

— Изумительно тонкое замечание! — Иронично заметил Трутнёв.

Глеб толкнул его в плечо:

— Давай работать, бездельник!

Аланта вложил в ладони Глеба тяжёлые каменные шары, сказав обычную фразу:

— Сожми их в ладонях!

Глеб уже привычно положил на них ладони вытянутых вдоль тела рук, ощущая шершавый камень, излучающий струящееся тепло, и закрыл глаза.