Derniеre danse des coeurs d amour (СИ)

— Разве вы не жалеете о том, что могло бы быть? — недоверчиво спросил Скорпиус.

Флоренс коротко улыбнулась.

— Это самая глупая вещь на свете, я тебе скажу. Ничего полезного… Но я бы все равно не жалела. Я вполне довольна тем, как сложилась моя жизнь. Мне не о чем жалеть, правда.

Скорпиус тихо выдохнул и нахмурился, погрузившись в какие-то свои мысли. Он встрепенулся, когда ласковая тонкая рука опустилась ему на плечо, и всего на мгновение, но искренне улыбнулся. Флоренс улыбнулась в ответ, и у глаз обозначились тонкие лучики первых морщин. Когда приходила пора покидать Хогвартс и отправляться во взрослую жизнь, все выпускники, казавшиеся уже совсем взрослыми, на несколько часов становились маленькими детьми. Даже самые суровые не могли не проронить слезу на этом светлом и немного грустном празднике, девочки плакали и смеялись одновременно, кружась в нежном вальсе с юношами, а с потолка слетали звезды, рассыпающиеся серебристой пылью. Вчерашние ученики долго обнимали профессоров, обещали писать и навещать, бродили по пустынным коридорам и ловили последние благоуханные мгновения детства. К Флоренс всегда подходили прощаться самые неугомонные студенты, которые из Больничного Крыла практически не вылезали, а если и покидали его, то только при помощи самых хитроумных методов. Неизлечимые романтики дарили любимой школьной медсестре собственноручно содранные букеты цветов из теплиц мадам Стебль, читали довольно бездарные, но трогательные стихи и обещали оповестить, когда будут близки к развалу Туманного Альбиона. Флоренс, когда Скорпиус подошел к ней в самом конце выпускного, с улыбкой заверила, что надерет ему уши, если он не будет писать как минимум пять раз в неделю. Он, усмехнувшись, крепко обнял ее, и Флоренс почувствовала, как непрошенные слезы обожгли уголки глаз. Как же тяжело было расставаться с этим мальчишкой, ставшим почти родным для нее!.. Скорпиус вместе с друзьями убежал к Черному Озеру, еще подернутому жемчужно-серой вуалью тумана, где разгорался их первый взрослый рассвет. В коридоре, медленно заливаемом янтарно-коралловыми лучами солнца, появилась высокая мужская фигура в черном отглаженном костюме. Сердце Флоренс до краев наполнилось блаженной теплотой, которая нашла полувоздушное отражение на ее темно-розовых губах. Драко Малфой улыбнулся одними лишь глазами. По всему школьному коридору пронесся вихрь миллиардов земных лет, облеченных в невесомую дымку зачарованного рассвета.