Дереза. Любовь зла

- Да неплохо получилось. Сеть салонов красоты осталась за мной, как я и рассчитывала. Смысл ему в бабский бизнес лезть? И интернет -магазин. Квартира на Кутузовском. Пара счетов с восьмизначными суммами. Да так, по мелочи. - она прищелкнула холеными ухоженными пальчиками. - Про мое рекламное агентство и говорить нечего! Его я еще до брака открыла. А то, что было там, включая тебя и меня, три сотрудника - дело второстепенное. Я его сама развивала. Что? - она посмотрела на подругу с усмешкой и утопила в пол педаль газа, ловко перестраиваясь в потоке машин. - Использовать связи супруга никто не запрещает, а налаживать свои - и подавно. Ну и деньги, само-собой.

- Ну ты коза! - восхищенно ахнула та. - Это надо отметить! В клуб?

- Нет. Пока светиться не стоит. Я же обманутая супруга. Надо держать легенду. Да и раздражают меня эти бесцельные тусовки ради тусовки.

Марго клубы не раздражали. Ей удалось несмотря ни на что сохранить очарование столицей, особенно ее ночной жизнью. Девушка была не только подругой Ульяны, но приходилась ей троюродной сестрой из какой-то глубинки.

Вот так вот!

Четыре года назад мама позвонила и попросила помочь найти работу в столице для дальней родственницы, которую Ульяна видела только несколько раз в далеком детстве, когда гостила летом у бабушки в деревне.

Аленку Ульяна помнила тринадцатилетней худосочной девчушкой с прямыми как солома светло-русыми волосами, способную лузгать семечки и плевать шелухой со скоростью АК -47.

Но совсем не удивилась, когда рано утром на вокзале из плацкартного вагона вылезла девица с пережженными иссиня-черными длинными волосами, забранными в высокий хвост, такими же черными нарисованными бровями (благо, татуаж не сделала) и розовыми акриловыми ногтями непомерной длинны. Это кошмарное воплощение сельского гламура волокло за собой большую клетчатую сумку на колесиках. именно волокло, ибо одно колесико давно сгинуло где -то на необъятных родных просторах.

Ульяна закрыла глаза и сосчитала до десяти, чтобы развидеть ЭТО. Не помогло.

ЭТО с визгом «Привет, сестренка!» бросилось ей на шею, сдавливая в объятьях кости, сминая картонную табличку с надписью: «Сидорова Алена», которую Ульяна так и не выпустила из рук.

А потом ЭТО долго восхищалось... И вокзалом, и новеньким спортивным Ауди -подарком очередного папика, в багажник которого кое -как поместился уродливый баул. А еще утренней столицей, которая в полшестого уже не спала. Она никогда не спит.

Квартира привела Аленку в полный восторг. Она все ходила из комнаты в комнату и разглядывала дизайнерские решения и интерьер «как в кино». Пока Ульяна, разливая по чашкам свежесваренный кофе не спросила:

- Думаешь, я на все это в рекламном агентстве заработала?

Лицо родственницы изменилось. Такую гамму эмоций от удивления, недоумения до вспыхнувших от осознания неприглядной действительности щек, Ульяна не видела у людей давно. Как открытая книга, ей-Богу!

- И на какую работу по-твоему я могу помочь тебе утроится?

Ложка звякнула о тонкий фарфор, тростниковый сахар растворялся в ароматном напитке. Уля любила именно так. Сидеть и медленно размешивать сахар, наслаждаясь ароматом. И не думать о деньгах. О том, что когда-нибудь молодость закончится, да и красота не вечна. Ну и пусть! Что-нибудь придумает.

Она вопросительно смотрела на дальнюю родственницу, и ту прорвало.

Образования у Аленки не было. Не судьба была даже в техникуме поучиться. Когда она заканчивала одиннадцатый класс, старшая сестра Марина поехала на заработки в Турцию оставив родителям двух детей, а потом - пропала. Аленке пришлось сразу идти работать. Пробовала продавцом, но через пару месяцев на нее повесили большую недостачу, так что пришлось потом полгода почти бесплатно работать. Поэтому, как только закрыла долг, устроилась нянечкой в садик, потом заочные курсы окончила и стала младшим воспитателем, еще подрабатывала - создала группы по совместным закупкам и брала небольшой процент, как организатор.

- А потом мама узнала от тети Светы, что ты в Москве хорошо устроилась, свое рекламное агентство открыла, вот и попросила, чтобы ты мне с работой помогла. -закончила свой рассказ родственница из глубинки.

Ульяна молча допивала свой кофе, разглядывала объявившуюся родню и больше всего ей хотелось отвезти девушку на вокзал, посадить на поезд и отправить назад. в этот. как его там. А, не важно.

Девка ей нравилась. Во-первых, не дура, раз не нарожала как Маринка в семнадцать лет спиногрызов, не вышла замуж за алкоголика, и вообще, пыталась как -то крутится в этой жизни. Во-вторых, совестливая. Мало кто станет вот так помогать родителям в воспитании брошенных детей, пусть и родные племянники, но.

Или все-таки дура?

Нет. Не сможет она как Ульяна. Съедят.