Дерево Идхунн

— Я никогда о нем не слышала. То есть все хвалятся, что бывали в таких городах, как Флоренция или Венеция, но никто никогда не сказал: «Я был в Беневенто, это просто потрясающий город».

— А между тем это… магическое место. Знаешь ли ты, что, по легенде, там собирались все ведьмы мира? — с улыбкой возразил ей Томас. — А одна из церквей сооружена в честь святой Софии.

— Я еду туда вместе с цирком, поэтому не думаю, что у меня будет время осматривать его достопримечательности.

— Всегда найдется время побродить немного по новому городу, — заметил дворецкий. А потом уверенным движением рук самым безупречным образом уложил платье в чемодан.

На следующий день за Софией пришла Альма. Девочка уже знала, что та руководила цирком и была единственной живой родственницей Лидии. Женщина приходилась ей троюродной или четвероюродной тетей, ну, или кем-то в этом роде: София всегда имела очень смутное представление о видах родства, но, без всякого сомнения, между ними существовала очень глубокая незримая связь. Именно Альма обсуждала с профессором будущее Лидии.

Это была сухонькая старушка, но при этом с живым и несколько лукавым выражением лица. У Альмы была обветренная кожа, длинные седые волосы, украшенные косичками с множеством разных монет и амулетов. На ней был бархатный корсаж поверх красной рубашки с длинными рукавами и сверкающая зеленая юбка. Во рту у женщины имелась пара золотых зубов, которые она то и дело выставляла напоказ, поскольку довольно часто улыбалась своей открытой и искренней улыбкой. А еще она без конца курила.

София была просто ошарашена, впервые увидев Альму: девочка представляла себе, что все женщины в определенном возрасте должны становиться куда скромнее и одеваться во все черное, как те старушки, что время от времени приносили поношенную одежду в сиротский приют.

— А знаешь, она до сих пор все еще очень сильно привязана к нашим корням.

— К каким корням, кто вы такие?

— Мы — ромалы, цыгане.

София ничего такого и подумать не могла, хотя совершенно очевидно, что так и было на самом деле. Однако Лидия вовсе не походила на тех цыган, о которых София была много наслышана. Просто невероятно, чтобы Лидия или Альма занимались воровством или выкрадывали детей. И потом, быть может, истории, которые она слышала от разных людей, были всего лишь выдумками.

София двумя руками держала свой чемодан. Она чувствовала себя почти так же, как в сиротском приюте, когда ее забирал профессор. Только тогда она навсегда покидала однообразную, тоскливую тамошнюю жизнь, чтобы отправиться в сказочное место, где наконец обретет свою семью. Теперь же София покидала этот чудесный дом, где жил человек, которого она любила больше всего на свете, с тем чтобы отправиться в странное, едва знакомое ей место.

Девочка попрощалась с профессором, расцеловав его в обе щеки. Мужчина крепко обнял Софию.

— Тебе там понравится, вот увидишь. А из Будапешта я тебе что-нибудь привезу, — шепнул он девочке на ухо.

Потом София направилась к Альме, поджидавшей ее со своей неизменной сигаретой в зубах. Рядом с женщиной стояла Лидия.

— Добро пожаловать к нам, — поприветствовала ее цыганка, демонстрируя свои золотые зубы.

Девочка вздохнула, но ничего не ответила.

Ее путешествие с цирком началось уже здесь, а закончилось месяц спустя, когда она упала, угодив лицом прямо в гигантский торт.

3 Кошмары и нечаянные встречи

Должно быть, это закат. Вокруг нее все стало темно-фиолетовым. Даже небо приобрело тот же оттенок, словно кто-то раскрасил все одним цветом.

Несмотря на то что было еще довольно светло, София не заметила в этом пейзаже ничего странного. Да, она чувствовала, что здесь возвышались дворцы, и каким-то особым образом она видела их, при этом с трудом различая детали. В ее глазах стояли только безымянные параллелепипеды, выстроенные в линию, один за другим, словно гигантское домино.

Ее шаги по булыжной мостовой. Слегка приглушенный отчетливый звук, многотысячным эхом разносившийся по округе.

«Стук каблуков», — снова подумала София. Но на ней были ее любимые голубые кроссовки, никаких каблуков.

Шагая вперед, София пыталась узнать хотя бы один фрагмент окружавшего ее сюрреалистического пейзажа, но тщетно.