Деревянный Меч и Та, Которую Любит Небо

-Всё в порядке, дин – сказал пожилой воин, протягивая Кувандасу свёрток с младенцем – Я его накормил топлёным салом, разболтанным с тёплой водой. Когда моя старуха умерла в родах, я своего младшенького так же выкормил. Нам, бедным людям кормилицу найти трудно. Пока не доберёмся до Келен-Коннота, придётся так кормить.

-Хорошо, Вейядас – кивнул дин – Пусть младенец будет с тобой. Только смотри, не урони его, когда будем в воздухе.

-Как можно – возмутился Вейядас – Я буду охранять будущего господина как зеницу ока. Кстати, а как его зовут?

-Не знаю – буркнул Кувандас – Эй, ублюдки, как моя сестра назвала ребёнка? – спросил он у пленных.

-Не знаем, господин – виновато ответил дружинник Нардхора – Колдун не сказал нам ни одного слова, он только убивал наших товарищей.

-Нет, он сказал: “Я выхожу”, когда дин послал людей поджечь крышу – подал голос один из талдфаганов.

-Значит, никто не знает, как они назвали его – подвёл итог Кувандас – Пусть будет Адихором, Одиноким Волком.

Так сын дочери Великого Князя Дандальви и Даргеда, более известного среди аганов под именем Деревянный Меч, получил новое имя, которое носил до самой смерти.

В последних закатных лучах дружина Кувандаса поднялась в воздух и направилась на юг, к серебристым крышам Келен-Коннота.

Уже в сумерках сели отдохнуть до утра на острой вершине, последней в отроге Драконовых гор, вытянувшегося в сторону степи. Дальше начинались пологие холмы, к югу становящиеся всё ниже и ниже.

Кувандас всё время молчал, о чём-то сосредоточенно думая. На привале, когда воины жарили баранину и незлобно подтрунивали над пленными, дин отошёл от костров в темноту. Долго глядел на звёздное небо, словно надеясь найти там ответ на вопрос, мучащий его. Андахор, чующий, что господин не спокоен, подошёл к нему.

-Дин, не стоит винить себя, такова воля Четырёх – сказал он, думая, что Кувандас переживает из-за гибели сестры.

-Воля Четырёх, говоришь – сказал он безжизненным голосом – На всё воля Четырёх - протянул он – Значит и на это тоже, раз такие мысли пришли мне в голову.

-Какие мысли? – не понял своего вождя Андахор. А про себя подумал: ”Неужто разум дина помрачился”.

-Узнаешь в своё время – ответил Кувандас, у воина отлегло от сердца: хвала Четырём, дин в своём уме, просто что-то замыслил.

-Только обещай мне, Андахор, что выполнишь всё, что я велю – сказал сын ард-дина – Что бы я ни велел.

-Обещаю, господин – ответил сын Андадаса, холодея от нехорошего предчувствия: он, кажется, понял, что задумал дин, но постарался запрятать мысли об этом поглубже, даже для самого себя.

Кувандас поднял свою дружину утром, ни свет, ни заря. До Келен-Коннота оставалось недалеко – просто удивительно, как это беглецов не нашли раньше. Хотя, конечно, задним умом все крепки. А искать их под боком никому и в голову не приходило. Да и последние сведения о сестре и колдуне были с противоположного края Мидды – от агэнаяров Змеиной реки.

V

В сиянии бьющего в глаза солнца показались крыши великокняжеского дворца. Всадники пошли на снижение. Слуги принимали “секущих”. Кувандас, передав своего Долгокрыла прислужнику-агану, прошёл чёрным ходом во дворец. У дверей Зала Приёмов он подождал своих дружинников. Стража пропустила сына ард-дина его спутников в зал беспрепятственно, покосившись на связанных талдфаганов и людей Нардхора.

Ард-дин принимал динов племён Мидды. Появление Кувандаса нарушило обычный ряд.

-Здравствуй, сын – сказал Бардэдас – Что заставило тебя покинуть дворец в дни Большого Приёма. И не встречал ли ты дина талдфаганов Андазира?

-Я встретил Андазира – ответил Кувандас – А отлучился я по тому же делу, по которому отсутствовал он, а также Нардхор, сын Гвана Чужака.

-Что же это за дело? – Бардэдас, сидя на троне, подался вперёд.

-Я нашёл лумарга и твою дочь.

-У меня нет больше дочери – ответил ард-дин – Но на мёртвого лумарга я бы посмотрел.

-Мы похоронили его – ответил Кувандас – Его и Дандальви. А также дина талдфаганов и Нардхора. И их людей.

-Что случилось? – Бардэдас вскочил.

-Андазир и Нардхор нашли их раньше меня. Дандальви и Деревянный Меч были мертвы, когда мы их увидели. Лумарг пал в бою с талдфаганами, а Дандальви умерла своей смертью, скорее всего незадолго до этого. Тех из талдфаганов, а также наших соплеменников, которых возглавлял Нардхор, сын Гвана, что остались живы после боя с колдуном, я велел принести в жертву на могиле моей сестры и её мужа.

-Кто дал тебе право творить суд? – Возмутился Бардэдас – И почему ты называешь похитившего её обманом и силой колдуна мужем.

-Потому что там мы нашли ребёнка Дандальви и лумарга – спокойно ответил Кувандас – А право казнить я имею как твой сын. И этим правом намерен воспользоваться сейчас! – с этими словами он выхватил меч из ножен.

-Делайте, как велит молодой дин! - услышал Кувандас голос Андахора, а вслед за ним – лязг выхватываемых из ножен клинков. Сын ард-дина обернулся – все его дружинники стояли с обнажёнными мечами.