Деревянный Меч

– Где рекомендации? – не своим каким-то, чужим, тяжелым голосом осведомился массаона, не глядя на гонца.

В руку его лег новый свиток, небольшой, с увесистой квадратной печатью. С ума все посходили, вот что. Квадратная печать – свиток уничтожить тотчас по прочтении. Странные дела творятся в столице.

Массаона Рокай развернул свиток с секретными указаниями, взглянул – и ему показалось, что сердце его едва не выскочило наружу, застряв в горле. Дышать было нечем, грудь болела. Массаона невольно поднес руку к горлу, но опомнился, и рука бессильно повисла в воздухе. Никогда в жизни, читая приказ, он не испытывал еще такого тошнотного омерзения.

Брать предпочтительно спящим. Не медля ни мгновения, заткнуть рот, тщательно переломать руки – особенно пальцы и вообще обе кисти – и вырвать глаза. Только после этого забить в колодки и отправить к месту назначения, куда его и повезет передавший приказ вестник.

Боги превеликие – да кто посмел отдать такой приказ воину?! Будь он хоть трижды, хоть четырежды император – как он посмел?.. Нет. Не император. Определенно не он. О, массаона знал, в каком виде иной раз доставляют государственных преступников в столицу. Одного из них по летней жаре раздели догола и обмазали медом задницу и причинное место – едва потом живым довезли. Другого тащили через полстраны в железной клетке, выстукивая металлическим дрыном по прутьям клетки государственный гимн, – и довезли слюнявого идиота, исходившего жутким нечеловеческим криком при первых же звуках этого самого гимна. Император любил потешиться над поверженным врагом и скудостью фантазии отнюдь не страдал. Но проделывали все эти штучки не воины, а хорошо обученные императорские палачи. Приказать хотя бы самому последнему воину самого ничтожного ранга настолько запятнать свою честь значило восстановить против себя всю армию. Нет, императору бы и в голову не пришло. Дурак, да не настолько. Приказ отдавал кто-то другой. Хоть и стоит императорская печать на свитке, но измыслил приказ никак уж не император. Но кто? Кто пользуется таким влиянием на императора, чтобы подсунуть ему на подпись подобные указания? Странные указания. Тут и речи нет о том, чтобы поиздеваться над беззащитным пленником. Так ловят того, кого опасаются. Да, но почему тогда всенепременно живым? Живым – с заткнутым ртом, с полностью перебитыми руками и вырванными глазами? Так не ловят государственных преступников. А вот магов… да, магов должны ловить именно так. Но уж если ты решил обезопасить себя от мага, лучше всего обезопасить окончательно и попросту убить его. Император бы так и поступил. Кому мог понадобиться пленный изувеченный маг?

Заметив, что вестник искоса наблюдает за ним, массаона поспешно опустил список в жаровню и поднес к нему огонь. Пусть эта мерзость сгорит поскорее. Никогда еще массаона Рокай не предавал огню секретный приказ с большей радостью.

– Вы все запомнили? – строго спросил вестник. Массаона кивнул. От гнева и унижения лицо его побледнело, отяжелело, возле крыльев носа обозначились резкие складки.

– Кенет Деревянный Меч будет схвачен и отправлен в столицу в самое ближайшее время, – ровным голосом произнес он.

– Не в столицу, – возразил посланец. – В Замок Пленного Сокола.

У массаоны вторично сперло дыхание, в глазах потемнело. Разные слухи ходили о том, кто из советников императора обитает в Замке Пленного Сокола, – в том числе и тот слух, в истинности которого массаона с этой минуты не сомневался. Вот, значит, с кем сразились его подопечные в страшном сне. Вот кто оставил на их телах рубцы. Вот у кого хватило наглости и равнодушия поручить воину работу палача. Великий Инсанна. Только ему, и никому иному, мог понадобиться юный маг-целитель живым, и только живым.

Мысль массаоны работала по-военному быстро и четко. Теперь он знал, кто ему противостоит. Знал он и что надо делать. Только вот действовать придется очень быстро.

– Я полагаю, поиски надо начать прямо сейчас, – произнес он, впервые за время разговора глядя гонцу прямо в глаза, – пока преступник не успел прослышать о вашем приезде.

Гонец неспешно наклонил голову. Он был явно доволен покорностью каэнского массаоны.

– Сейчас и начнем, – заверил его массаона. – Следуйте за мной.

Он умышленно протащил вестника через всю казарму, чтобы все, кто не получил увольнительной, увидели его и запомнили, и спустился в комнату, где томился скукой отряд для особых поручений: массаона всегда имел под рукой человек десять на случай чего-нибудь непредвиденного, а уж в дни праздника – тем более.

– Есть приказ, – объявил он.

Воины повскакали со своих мест и замерли навытяжку.

– Объявлен розыск государственного преступника. Лица воинов несколько поскучнели: такими делами занимается совсем другая служба. И охота была массаоне мараться!

– Имя преступника – Кенет Деревянный Меч.

А вот теперь в выражении их лиц ошибиться невозможно: омерзение, и еще какое! Отправить воинов ловить воина, чтобы отдать его на расправу столичным кровососам. К тому же Кенета после памятного всем трибунала в каэнском гарнизоне уважали и любили.