Деревянные космолеты

Предусматривалось, что все шестеро членов команды будут по очереди сидеть в пилотском кресле, но вскоре практические соображения заставили Толлера внести поправки в вахтенное расписание. Беризе и Готлону без особого труда удавалось часами держать Голу в кресте телескопа; вскоре и Бартан догнал их в этом навыке. Но от Толлера и Завотла за рычагами управления толку было мало – они быстро уставали и злились. Поклонник целесообразности, Толлер перераспределил обязанности членов экипажа, предоставив четырем молодым астронавтам вести корабль наперерез Дальнему Миру, а себе и Завотлу – делать посильную работу. Завотл охотно занялся астрономическими наблюдениями и вычислениями; корпение над журналом в кожаном переплете не оставляло ему досуга. Но Толлеру свободные часы были в тягость.

Его то и дело посещали мысли о жене и сыне – как они живут? Что делают? Он подолгу просиживал у иллюминатора, разглядывая неизменный гобелен в звездах, серебряных спиралях и кометах. Казалось, будто корабль стоит на месте, и Толлеру снова и снова приходилось напоминать себе, что в это самое время космолет развивает скорость, необходимую для межпланетного путешествия.

– Готова? – спросил Бартан. Бериза кивнула, и он вырубил двигатель, выплыл из пилотского кресла и держал пристяжные ремни, пока она усаживалась на его место.

– Спасибо. – Она ласково улыбнулась. Бартан кивнул – вежливо, но без ответной улыбки, затем отлетел к трапу и исчез под палубой, оставив Беризу в обществе Толлера и Завотла. Готлон и Врэйкер загружали топливом бункеры в кормовой секции.

– Сдается мне, кто-то положил на юного Бартана глаз, – заключил Толлер, ни к кому не обращаясь.

Завотл хмыкнул.

– Эта «кто-то» просто теряет время. Наш господин Драмме всю любовь приберег для духов – бестелесных и тех, что в бутылках.

– Меня это не касается. – Бериза помолчала, поглаживая рычаги. – Наверно, он очень любит жену. Если бы я вышла замуж и вскоре умерла или исчезла, мне бы очень хотелось, чтобы муж ради меня полетел на другую планету. Это так романтично…

– Эге, да у тебя тоже не все дома! Как бы нам всем не перезаразиться психической чумой, птертозом рассудка. Что скажешь, Толлер?

– Бартан хорошо делает свое дело. По-моему, его надо оставить в покое.

– Да. – Завотл несколько секунд глядел в ближайший иллюминатор, на его лицо наползало странное выражение. – Ты прав, он хорошо делает свое дело. Пожалуй, куда лучше, чем я.

Не только эти слова, но и интонация насторожили Толлера.

– Что-то не так?

Завотл кивнул.

– Выбирая путеводную звезду, я рассчитывал, что наш путь пересечется с путем Дальнего Мира. Если я не ошибся, то мы должны наблюдать постепенное сближение Дальнего Мира и звезды.

– Ну и?

– Мы летим всего пять дней, но уже заметно, что Дальний Мир и Гола расходятся. Я тебе не говорил… Глупо, конечно, но я надеялся, что они снова сблизятся или найдется объяснение… И вот – ни того, ни другого. Выходит, я не справился со своими обязанностями.

– Илвен, но ведь это не слишком серьезно, правда? Переместим крест поближе к Дальнему Миру, только и всего. Ничего страшного…

– Страшно одно: неведение, – изрек Завотл с покаянной улыбкой. – Видишь, Толлер, нечто, как я и ожидал, подбрасывает сюрпризы. Дальний Мир светится чересчур ярко, его изображение в телескопе слишком велико. Почему? Этого я не возьмусь объяснить.

– Может, потому, что мы уже на полпути, – сказала Бериза.

– Кого интересует твое мнение? – вскинулся Завотл. – Не кажется ли тебе, что ты берешься судить о вещах, в которых ровным счетом ничего не смыслишь?

У Беризы сошлись на переносице брови.

– Когда предмет на твоем пути удваивается в размерах, это означает, что расстояние до него сократилось вдвое. По-моему, это проще простого.

– Для простого умишка все просто.

– Давайте без грызни, – вмешался Толлер. – Нам надо…

– Но эта идиотка утверждает, – не желал униматься Завотл, – что десять миллионов миль мы пролетели всего за пять дней! – Он яростно потер живот. – Два миллиона в день! Сколько ж это в час получается? Больше восьмидесяти тысяч! А на самом деле наша скорость…

– На самом деле скорость вашего корабля превышает сто тысяч миль в час, – заявила мерцающая златовласая женщина, появляясь возле переборки.

Глава 15

Толлер уставился на женщину, моментально сообразив, что это и есть жена Бартана Драмме, а его модель мироздания со всеми ее законами рассыпалась в пыль. По телу разливались холод и слабость, но страха почему-то не было. Бериза и Завотл замерли, и хотя они смотрели в разные стороны, Толлер знал: его спутники видят то же, что и он. Женщина в белом платье простой крестьянки была прелестна и сияла в сумраке отсека, как свеча. Когда она вновь заговорила, гнев в ее голосе чуть смягчала озабоченность.

– Ощутив приближение Бартана, я не сразу в это поверила, но на всякий случай решила его поискать, и вот оказывается, чувства меня не подвели. Вы пустились через пространство, даже не подозревая об эффекте постоянного ускорения! Неужели вы не понимаете, что идете на верную смерть?