Деревянные космолеты

– Это, конечно, интересно, но ведь сопротивление воздуха кое в чем помогает межпланетному путешественнику. Если бы не надо было возвращаться, то все было бы просто. Корабль вводится в атмосферу, теряет скорость до приемлемого уровня, после чего команда покидает его и спускается на парашютах.

– Но нам необходимо вернуться, и это – главная проблема.

– Ты можешь что-нибудь предложить? Завотл глотнул вина.

– Думаю, нам нужен корабль, состоящий из двух частей.

– Ты шутишь?

– Ничуть. На мой взгляд, в качестве основной части можно взять командную станцию. Корабль… назовем его пустолетом, нет, лучше космолетом, чтобы не путать с обычным небесным кораблем… должен быть не меньше командной станции, чтобы вместить необходимые запасы энергокристаллов и прочего. Так вот, этот корабль – космолет – долетит до Дальнего Мира, но садиться не будет. Придется его оставить за пределами дальнемирского тяготения, и он там будет висеть, пока не придет срок возвращаться.

– Ты мне будто гвозди в голову вколачиваешь, – пожаловался Толлер, изнемогая под натиском новых поразительных идей. – По-твоему, надо отправить с корабля на планету что-то вроде спасательной шлюпки?

– Спасательная шлюпка? В сущности, да… Но она должна представлять собою полностью оснащенный небесный корабль с оболочкой и двигательным узлом.

– А как ее туда доставить?

– К этому-то я и клонил, сказав, что космолет должен состоять из двух частей. Предположим, он наподобие командной станции состоит из четырех или пяти цилиндров. Для спуска можно отделить всю переднюю секцию и преобразовать ее в небесный корабль. Понадобится дополнительная переборка и герметичный люк, а еще… – Завотл дрожал от возбуждения, даже приподнялся над стулом. – Толлер, мне нужны хорошие чертежные принадлежности. У меня творческий порыв.

– Велю принести. – Толлер махнул другу рукой – дескать, сядь. – Ты мне сначала как следует объясни насчет разделения корабля. Реально это сделать в пустоте? Не слишком ли велик риск потерять весь воздух?

– Конечно, безопаснее было бы этим заниматься в атмосфере Дальнего Мира, да и легче… Надо как следует подумать. Если повезет, мы обнаружим на Дальнем Мире мощный воздушный слой, превышающий радиус гравитации. В этом случае нам ничего не придется изобретать, остановим космолет в верхнем слое атмосферы, отделим небесный корабль, надуем шар и поставим ускорительные стойки. Все как обычно. Это можно отработать в нашей зоне невесомости. Другое дело – если придется вести расстыковку в поле тяготения. Наверно, лучший вариант– быстро опуститься до уровня, где можно дышать, и только там отделить небесный корабль от космолета. Разумеется, он будет падать, пока не наполнится оболочка, но мы теперь вполне можем сказать, что падение будет очень медленным, и мы успеем сделать все необходимое. Тут еще о многом надо поразмыслить…

– В том числе о воздухе, – сказал Толлер. – Полагаю, ты предложишь огненную соль?

– Да. Мы знаем, что она возвращает к жизни мертвый воздух, но неизвестно, сколько ее потребуется для долгого полета. Придется ставить опыты. Не исключено, что от запаса соли, который мы сможем взять с собой, будет зависеть численность экипажа. – Завотл ненадолго умолк и с тоской посмотрел на Толлера. – Жалко, Лейна нет. Очень бы он нам сейчас пригодился.

– Я схожу за чертежными принадлежностями. – Когда Толлер покидал кабинет, перед его мысленным взором возник светлый образ брата, талантливого математика, погибшего от птертоза накануне Переселения. Он как никто умел срывать покровы с тайн природы, разгадывать ее козни. И все же Лейн не избежал серьезных заблуждений, когда истолковывал научные открытия, совершенные в первом восхождении с Мира в зону невесомости. Воспоминание о нем лишний раз заставило Толлера подумать, какая это все-таки авантюра – лететь сквозь миллионы миль пустоты к неизведанной планете.

«Погибнуть в таком походе – чего проще? – спросил себя Толлер и чуть не улыбнулся, развив мысль дальше. – Но никто не посмеет назвать это заурядной смертью простого смертного…»

– Никак не пойму, что мне в этой затее не нравится. – Король огорченно посмотрел на Толлера и Завотла. – То ли мною ловко манипулируют, то ли тут вообще не кроется никакой хитрости.

Толлер изобразил уязвленное достоинство.

– Ваше Величество, подозревая меня в корыстных устремлениях, вы разбиваете мне сердце. Единственная моя мечта– водрузить…

– Маракайн, довольно! Я тебе не деревенский дурачок. – Чаккел пригладил жиденькую прядь, размазанную по лоснящейся коричневой лысине. – Хватит молоть чепуху! Ну, водрузишь ты мой стяг, а дальше он что, корни пустит? Безо всякого ухода даст желанный урожай? Ну, какая мне выгода от твоего Дальнего Мира?

– Историческая, – ответил Толлер, уже начавший детальную разработку плана экспедиции. Показной скепсис Чаккела нельзя было расценить иначе, как знак согласия на строительство и оснащение космолета: короля явно прельстила идея присоединить к своим владениям целую планету.