Деревянные космолеты

Через несколько минут Толлер мчался вниз, к далекому небесному кораблю, а Бериза летела параллельным курсом – вот тут-то и возникли у него сомнения, стоило ли брать ее с собой. Летчиков-истребителей связывали друг с другом особые узы, дух товарищества, подобного которому Толлер не знал за все годы военной службы. И Бериза умело сыграла на этом, чтобы добиться своего. Может быть, для Толлера, «влюбленного в смерть», такой рискованный шаг – дело совершенно обыденное, но как быть с ответственностью командира за своих солдат? С другой стороны, оставь он Беризу позади, где не так опасно, она бы непременно решила, что он – себялюбец, ни с кем не желающий делиться славой. И многие летчики согласились бы с ней, а он боялся потерять их уважение. Или он чересчур переоценивает ерундовую, в сущности, проблему? Чем ему легче пожертвовать жизнью молодой женщины или лестной привязанностью юных товарищей?

Только не первым – вот единственно правильный и достойный ответ.

Он взглянул на уменьшающийся силуэт Беризы, которая верхом на реактивном истребителе, обтекаемом воздушными потоками, четко выделяясь на фоне серебристых водоворотов темно-синей бесконечности, хладнокровно летела навстречу опасности, и в душе его неожиданно всколыхнулось теплое чувство, смесь уважения и симпатии. Эта женщина, подумалось ему, отважна и умна и всегда предвосхищает его тяжеловесные решения. Она – великолепный боец и вправе сама выбрать свою судьбу.

Словно уловив мысли Толлера, Бериза, чье лицо скрывалось под шарфом и защитными очками, бросила на него вопросительный взгляд. Толлер отдал ей честь, она ответила тем же, а затем целиком сосредоточилась на предстоящей схватке.

Они с Беризой находились на прямой линии между сражающимися и кораблем Рассамардена. Толлер всей душой надеялся, что на фоне дыма и мерцающего под солнцем конденсата выбросы двух машин останутся незамеченными, но остроглазые впередсмотрящие все-таки уловили опасность. Из гондолы выпрыгнули мушкетеры и закувыркались на концах канатов, поспешно образуя широкий круг, чтобы прикрыть огнем верхнюю, наиболее уязвимую, половину оболочки. Будь это обычный корабль, у них имелось бы немного шансов подбить вражескую машину или всадить пулю в пилота, но на этот раз Бериза должна была подлететь к мушкетерам вплотную и выстрелить не в шар, а в гондолу. А в прежних сражениях мирцы показали себя отменными стрелками.

В нескольких фурлонгах от корабля Толлер дал звуковой сигнал и заглушил двигатель. Когда рядом остановилась Бериза, он сказал:

– Чтобы зря не рисковать, давайте хорошенько рассмотрим гондолу. Надо убедиться, что Рассамарден в самом деле на борту.

Бериза поднесла к глазам бинокль, помолчала минуту и вдруг рассмеялась.

– Я вижу корону! Стеклянную корону! Не ее ли носил король Прад и все его предшественники? Скажите, милорд, они и вправду таскали на голове это смешное украшение?

– В определенных случаях. – Толлер удивился: почему он себя чувствует задетым? – Если вы видите диадему Битрана, то могу заверить, что сделана она из одних алмазов и стоит… – Он запнулся, охваченный внезапной радостью. – Дурак! Тщеславный, самоуверенный дурак! Дорого же тебе обойдется привычка носить прозрачную шапчонку! Сколько у вас ядер?

– Все шесть.

– Отлично! Беру на себя шар, но зайду не сверху, а сбоку, чтобы все в гондоле видели, как я выпущу стрелу. Вот тут-то и бейте! Может, повезет и вы с первого захода взорвете ящики с кристаллами. Ну что, готовы?

Бериза кивнула. Толлер убедился, что давление воздуха в резервуарах максимальное, и пустил кристаллы в двигатель. Послушная машина бросилась к небесному кораблю. Толлер двигался по нисходящей дуге, рассчитывая пройти мимо шара, но чуть медленнее, чем в прежних поединках с кораблями мирцев. Следом летела Бериза, ее машина совершала короткие рывки, оставляя за собой белый пунктир.

Когда гондола в синюю и серую полоску заслонила собой весь обзор, Толлер увидел копошащихся людей. Он насчитал восемь солдат, сгорбившихся на концах радиально растянутых канатов, – конечно, они целились в него.

«Вот чего я хочу, – подумал он, снимая правую перчатку. – Только этого, и ничего другого».

Он выхватил стрелу из колчана, поджег наконечник и вложил ее в лук. Затем врубил двигатель и направил машину на оболочку. Истребитель быстро набирал скорость; Толлера клонило назад. В реве сопла терялись хлопки выстрелов, но он видел грибы-поганки, выросшие над стволами мушкетов. Когда чудовищная выпуклость шара превратилась в кривую бурую стену, заслонив львиную долю вселенной, он вздыбил истребитель, загораживаясь от большинства неприятельских стрелков его крепким «брюхом». Мир и Верхний Мир покорно переместились вдоль небесного свода.