Дэнс, дэнс, дэнс

И она нежно провела пальчиками по моей груди. Я понял, что запутываюсь окончательно. Мне даже стало казаться, что если уж Хираку Макимуре будет приятно, что я трахнулся с проституткой на его деньги, – то почему бы, собственно, и нет. Вместо того, чтоб терзаться вопросами без ответов, куда проще покончить со всем одним махом. Ведь это просто секс и ничего более. Эрекция – акт – эякуляция. И на этом – всё...

– Ладно, давай, – сказал я.

– Вот и умница, – кивнула Джун. И, допив свой джин-тоник, поставила стакан на край стола.

– Только учти, я сегодня зверски устал, – предупредил я. – Ничего сверх программы обещать не могу.

– Я же сказала, положись на меня. Я сама всё сделаю, от начала и до конца. А тебе лучше лежать и не двигаться. Только сначала я попрошу у тебя две вещи.

– Что же?

– Выключить свет и развязать эту ленточку.

Я погасил свет, развязал ее ленточку. И поплелся в спальню. В наступившем мраке в окне стало видно антенну радиовышки. На самом ее верху мерцали красные огоньки. Я лег в постель, повернулся на бок и начал разглядывать эти огоньки, не думая ни о чем. По радио все играл хард-рок. “Это нереально”, – пронеслось у меня в голове. Однако все было реальнее некуда. Все было очень реальным – хотя и странных оттенков. Джун ловко скинула платье, раздела меня. Пусть и не так сногсшибательно, как Мэй, но она выполняла свою работу с большим искусством – и этим искусством по-своему гордилась. Пальцами, языком и черт ее знает чем еще она здорово возбудила меня – и под тяжкие ритмы “Форинера” довела до оргазма. Впереди была целая ночь. Над морем сияла луна.

– Ну, как? Хорошо?

– Хорошо, – сказал я. Мне и вправду было хорошо.

И мы выпили еще по джин-тонику.

– Послушай, Джун... – сказал я, кое-что вспомнив. – А в прошлом месяце ты, случайно, не называлась Мэй?

Она весело хохотнула.

– А ты веселый! Люблю, когда шутят. Значит, по-твоему, в следующем месяце я буду Джули, а в августе – Оги?66

Я хотел сказать ей, что не шучу. Что в прошлом месяце я действительно спал с девчонкой по имени Мэй. Но рассказывать ей о том смысла не было. И я промолчал. Пока я молчал, она снова возбудила меня своими приемчиками. Второй раз подряд. Я ничего не делал – просто лежал как бревно. Она выполнила все сама – как на бензоколонке с продвинутым автосервисом. Только остановись да отдай ключи – удовлетворят на полную катушку: и бензин зальют, и машину помоют, и давление в колесах проверят, и масло заменят, и окна протрут, и пепельницы вычистят. И все это – секс?

Как бы то ни было, закончили мы около двух часов ночи и задремали. Когда я проснулся, на часах было около шести. Радио все играло, не выключенное с вечера. За окном светало, и сёрферы, ранние пташки, уже выстраивали свои грузовички вдоль пляжа. Рядом со мной, свернувшись калачиком, мирно сопела голая Джун. На полу валялись розовое платье, розовые босоножки и розовая ленточка. Я выключил радио и потормошил ее за плечо.

– Эй… Просыпайся, – сказал я. – У меня скоро гости. Совсем молоденькая девочка, ребенок, придет сюда завтракать. Ты уж извини, но мне неохота, чтобы вы встречались.

– Окей, окей... – ответила она и села в постели. Затем поднялась, подобрала с пола сумочку, как была, нагишом, прошла в ванную, почистила зубы, расчесала волосы. И только потом оделась и обулась.

– Хорошо было со мной? – спросила она, подкрашивая губы помадой.

– Хорошо, – кивнул я.

Джун улыбнулась и, спрятав помаду, захлопнула сумочку звонким щелчком.

– Ну, и когда еще раз?

– Еще раз? – не понял я.

– Заплачено за три визита. Осталось еще два. Когда тебе лучше? Или, может, у тебя настроение изменится – и ты захочешь с другой? Тоже можно. Я напрягаться не буду. Ведь мальчики любят спать с разными девочками, правда?

– Да нет... Тебя вполне достаточно, – сказал я. Других мне еще не хватало. Три визита! Ей-богу, этот Хираку Макимура решил выжать из меня всё до последней капли.

– Спасибо. Я тебя не разочарую. В следующий раз еще лучше сделаю. Ты не пожалеешь! You can rely on me67. Как насчет послезавтра? Послезавтра вечером я свободна, развлеку тебя как следует.

– Хорошо, послезавтра, – сказал я. И протянул ей десятидолларовую бумажку – мол, это тебе на такси.

– Спасибо... Ну, еще увидимся. Бай-бай, – попрощалась она, отперла дверь и ушла.

* * *

Пока Юки не пришла завтракать, я вымыл стаканы, прибрал в комнате, прополоскал пепельницы, сменил простыни на кровати и выкинул в мусор розовую ленточку. Замел все следы, какие только мог. Однако не успела Юки войти, как тут же нахмурилась. Что-то в комнате явно ей не понравилось. Она чувствовала это что-то. И заподозрила неладное. Я сделал вид, что ничего не замечаю, и, насвистывая под нос какую-то мелодию, принялся собирать на стол. Сварил кофе, поджарил тосты, почистил фрукты. Накрыл на стол. Юки все это время подозрительным взглядом ощупывала все вокруг, прихлебывая холодное молоко и жуя неподжаренный хлеб. Я пробовал заговорить с ней, но не добился в ответ ни звука. Плохи дела, подумал я. Угрюмая серьезность заполнила комнату.