Деньги для киллера

— Ты вспомни, как он выглядит, хочешь познакомиться с теми, кто его так отделал?

Санька не хотела. Мы остановились возле ограды и вышли.

— Хорошо, хоть яму рыть не надо, — сказала Сонька. Мы достали лопаты, открыли багажник, собираясь вытащить покойника, и тут очень отчетливо поблизости хрустнула ветка. Мы замерли, вглядываясь в темноту.

Там, впереди, кто-то был и также ждал, замерев.

— Бежим, — выдохнула Сонька, хлопнув крышкой багажника. Мы бросились в машину, пока я лопаты засовывала, Сонька завела ее, к счастью, с первого раза, через несколько секунд мы уже неслись по дороге.

— «Хвоста» нет? — деловито спросила Сонька.

— Нет, — не очень уверенно ответила я, вглядываясь в темноту.

Машина притормозила у крыльца, когда Сонька спросила трагическим шепотом:

— И что теперь?

Я напрягла мозги. Безрезультатно. Попробовала еще раз, с тем же успехом. Положительно, сегодня я ни на что больше не годилась, вздохнула и сказала:

— Давай-ка спать. Утро вечера мудренее.

Сонька была похожа на выжатый лимон, и возражать сил у нее, как видно, не было.

— А труп? — смиренно спросила она. — Оставим в машине?

— Сдурела? Давай его в чулан.

В третий раз за ночь мы ухватились за полы пальто и поволокли покойника в дом.

— И чего мы так испугались, — ворчала я, задыхаясь от тяжких трудов, никого ведь на кладбище не было.

— Может, не было, а может, и было. Как хочешь, только я туда больше не поеду.

Мы положили труп на полу в чулане, возле самой стены, и прикрыли старой скатертью.

— Идем спать, — сказала я, — на ногах не держусь.

Мы торопливо умылись и полезли на печь. Лежали рядом, не шевелясь, и в потолок смотрели. Голова шла кругом, а сна не было.

— Гретка, — вдруг позвала Сонька.

— А?

— Следы остались.

— Что? — не поняла я.

— Следы от машины, прямо к нашему дому.

— О, Господи, — простонала я, поднимаясь.

— Ты куда?

— Следы заметать.

Мы вышли из дома, обломили с тополя две большие ветки и наперегонки рванули к кладбищу, волоча ветки за собой. Добежали до развилки, развернулись и помчались обратно. Вся эта суета с покойником здорово действовала на нервы. Вот и спасай людей после этого. Я на Соньку покосилась, она неслась рядом и выглядела полной идиоткой. Я, надо полагать, выглядела не лучше.

Ветки мы забросили в огород и вернулись в дом. Я едва стояла на ногах. Лишь только голова моя коснулась подушки, я мгновенно уснула.

Разбудил нас Славка. Сунул голову под занавеску и заорал:

— Подъем!

Мы разом вскочили.

— Гретка, ты когда явилась? — спросил он.

— Вчера. С «Тарзаном».

— А-а-а. Опохмелиться бы надо… — И в самом деле. Славка выглядел неважно, впрочем, это его обычное состояние.

— Опохмелись, — сказала Сонька, спускаясь с печки.

— А есть?

— А ты оставил?

Славка тяжко вздохнул, зачерпнул ковшом воды из ведра и забулькал. Потом повернулся к нам:

— Нет в вас понятия, человек страдает…

— Не сдохнешь, — махнула рукой Сонька, тут мы обе сообразили, что в чулане у нас покойник, всполошились и закружили по кухне.

— Я его сейчас выпровожу, — шепнула Сонька, — двигай в огород.

Я вышла, устроилась на скамейке под кустом сирени и стала ждать. Минут через десять донесся Сонькин голос, быстро переходящий в львиный рык, потом слабое Славкино повизгивание. Сонька рявкнула в полную силу, дом содрогнулся, стекла жалобно звякнули. Славка показался на крыльце и как ошпаренный рванул к машине. Вслед за ним появилась Сонька.

— И чтоб духу твоего не было! — прорычала она, потрясая кулаком. Славка исчез за горизонтом. — Порядок, — сказала Сонька, потирая руки. Я покинула куст сирени и подошла к крыльцу. Думать о чулане даже не хотелось.

— Теперь и к ментам не пойдешь, — вздохнув, заметила Сонька. — И так история полное дерьмо, а то, что сразу не сигнализировали, они и вовсе не поймут.

— Это точно, — согласилась я, — Придется нам его хоронить.

— На кладбище не поеду, — покачала она головой, — хоть убей.

— Куда ж его тогда?

— Давай-ка прогуляемся, посмотрим.

После сорокаминутной прогулки решено было произвести захоронение за амбаром.

От домов далеко, место неприметное, амбаром давно не пользовались, через неделю могила крапивой зарастет. Опять же, наше копошение здесь не будет в глаза бросаться ни с дороги, ни со стороны деревни, а в случае чего, свое присутствие мы могли внятно объяснить: тут лежали старые доски, почему бы не навести порядок и кое-что не распилить на дрова? Мы решили, что все это очень умно, и, вооружившись лопатами, стали трудиться, то есть рыть яму. Дело, как я уже отметила, нелегкое. К обеду смогли освоить в глубину не больше метра. Измучились, оголодали, замаскировали свои труды досками и пошли в дом. Я взглянула на часы:

— Мне ехать нужно, а то на работу опоздаю.

— Чего? — выпучила глаза Сонька. А я с ним останусь?

Конечно, Сонька была права, и я это прекрасно понимала, а про работу заговорила скорее из вредности.

— Не ори, позвоню, отпрошусь.

Сонька кивнула и стала собирать на стол.