День минотавра (Минотавр - 1)

Она шла ко мне по той же дороге, по которой незадолго до вторжения шел Хирон, - женщина, в свои шестнадцать лет оставившая далеко позади детство, на которое еще в Ватипетро зрелость отбрасывала свою мрачную, как совиное крыло, тень. За ней с благоговением следовали дриады. Теперь она стала не только такой же, как они, но и самой сильной из них.

- Тея, - прошептал я, когда она, будто выйдя из пламени костра, направилась в темноту, - саламандра, феникс, богиня, освещающая собой непроглядную ночь и мое сердце.

ГЛАВА XI

ЗВЕРИ УХОДЯТ

Из ахейцев в живых остался двадцать один человек. Те, кто находились в театре, судорожно метались в бреду, громко стеная и мотая головой, будто пытаясь отделаться от терзавших их демонов. Мы быстро перенесли этих солдат в загон и положили рядом с остальными.

- Они отказались уйти из леса даже после того, как я сдалась им, рассказывала нам Тея, когда еще не пришедшие в себя воины, державшиеся за животы или трущие руками глаза, были помещены за надежную колючую изгородь. - Аякс сказал, что я доставила ему очень много хлопот и он должен возместить их, получив все богатства леса. Он обещал отпустить меня, если я покажу ему подземный ход, ведущий в твою мастерскую. Конечно, я ничего не показала.

- Что он собирался с тобой сделать? Взять с собой в Микены?

- По-моему, просто хотел убить. Я чем-то пугала его. Он называл меня Принцессой Зверей.

- Знаешь, он был прав.

На следующее утро Икар по подземному ходу отправился в мой дом, чтобы забрать оттуда Пандию, а я с группой панисков подошел к самому краю поляны и во весь голос стал окликать солдат, засевших в стволе. Паниски были вооружены пращами, я - боевым топором, а на веревке мы тащили за собой красноглазого Ксанфа, который должен был подтвердить сообщение о нашей победе. Ахейцы не заставили себя долго ждать и сразу появились по ту сторону стены. Через амбразуры виднелись их блестящие шлемы.

- Мы выиграли войну, - закричал я, - и убили вашего предводителя Аякса. А ваши товарищи, оставшиеся в живых, стали нашими заложниками. Если вы хотите спасти их и себя, сдавайте оружие и уходите из леса до захода солнца.

Ахейцы ответили на мои слова взрывами иронического смеха. Чувствуя себя в захваченном убежище в полной безопасности, они продолжали пировать с самого рассвета вплоть до наступления темноты. У них были весьма веские причины, чтобы с презрением отнестись к моему ультиматуму. Мы вытащили нашего пленника из-за деревьев и продемонстрировали им его постыдное поражение.

- Прислушайтесь к его словам, - стал убеждать своих друзей Ксанф. Аякс действительно мертв, а мы все отравлены их колдовскими чарами.

В подтверждение своих слов он схватился за живот:

- С вами будет то же самое, если вы не сделаете, как он говорит!

Смех утих, и ахейцы стали советоваться, а затем вместо взволнованных голосов послышался скрип отодвигаемых бревен, служивших дверью. В проеме появился прикрывающийся щитом воин. Его высокомерное поведение все же не могло скрыть страх:

- Пришлите к нам Ксанфа, и мы сами допросим его.

Чтобы подтвердить правоту своих слов, мы могли отдать им этого пленника. Один из нетерпеливых панисков подтолкнул его своей пращей, и безухий Ксанф, таща за собой веревку и все время боязливо оглядываясь через плечо, неуверенным шагом направился к своим друзьям.

Днем ахейцы во главе с Ксанфом покинули мой дом, а на следующее утро мы выпустили их товарищей, сидевших в загоне. Они должны были встретиться уже за пределами леса. Я отобрал у них оружие, доспехи и туники и заставил грубыми бронзовыми бритвами сбрить бороды, зная, что у ахейцев борода считается признаком доблести и мужества. От этого их щеки стали красными, как редиска. Владыки и завоеватели, они пришли сюда, чтобы унизить нас, а ушли подобно колонне рабов, которых ведут на печально известный рынок в Пилосе.

Вновь лес принадлежал зверям, но для тех, чьи герои мертвы, а города лежат в руинах и каждую минуту грозит еще одно нашествие, вкус победы горек, как болиголов.

Через две недели после того, как мы прогнали ахейцев, паниски, сторожившие вход в лес, схватили критянина, пытавшегося попасть в нашу страну, и, весьма грубо обращаясь с ним, притащили в город кентавров, где Тея, Икар и я помогали женщинам-кентаврам восстанавливать их дома. Он был черноволосый, худой, с тонкой талией и очень походил на тех крестьян, что живут в тростниковых хижинах на берегу Нила. Критянин испуганно озирался. Казалось, будто он только что вышел из еще продолжающихся долгих и жестоких боев. Конечно, его послал Эак.

- Тея, - позвал я, втайне желая только одного - спихнуть рогами этого критянина в ров, - принеси, пожалуйста, нашему гостю кокосового молока.

Больше нам предложить было нечего. Ахейцы выпили все вино, а виноград еще не созрел. Я оставил критянина вместе с Теей и Икаром в бамбуковом домике, заново отстроенном и украшенном одной из тех немногих драпировок, которые не были затоптаны сапогами мародеров или использованы для чистки оружия.