День, который не получился

– Мне пора идти, – устало сказал Саша.

Он развернулся и быстрым шагом направился к реке.

Не шевелясь, Ксения провожала глазами исчезающую фигуру голубоглазого принца.

«Забудь его», – пронеслось в голове.

«Догони его», – зашептал докучливый внутренний голос.

Из-за бешено колотящегося сердца Ксения ничего не слышала. Острая боль вонзилась в стиснутую ладонь. Поднявшийся ветер швырнул на землю нежное трепещущее создание.

«Бог на небесах,

Мир безумен и красив,

Душа распята».

…Она бежала к нему, не разбирая дороги по мокрой траве, шуршащей хвое, оскальзывалась, падала, запутавшись в намокшем подоле платья и снова поднималась. Позабыв сумку и выдуманные хокку, Ксения бежала, оставляя в прошлом опостылевшую работу, нелюбовь матери, предательство любимого и всё боялась расплескать тепло вновь обретённого чувства. Чувства до конца не познанного, но поглощающего своей верой в нарождающуюся новую любовь.

2004 г.

ВИОЛЕТТА

Любовь – это прекрасная вещь, не такая уж необходимая, как утверждают, но для полного счастья нужно быть любимым и горячо любить самому.

«Смутная улыбка»,

Франсуаза Саган

Виолетту, черноволосую худую дамочку, про таких говорят: «Сорок пять – ягодка опять!», положили в палату перед выходными. Дома её скрутило так, что пришлось вызвать скорую помощь. Скорая, повозив охающую Виолетту по приёмным покоям и выслушав аргументы недовольных хирургов, наконец, пристроила её в терапевтическое отделение областной больницы.

Соседи по палате подобрались вовсе не тяжёлые. Вера Ивановна, молодая пышногрудая учительница младших классов, успешно вылечившая гастрит с повышенной кислотностью, готовилась на выписку, пребывала в приподнятом настроении и щедро делилась с соседками по палате разными вкусностями. Огромный кулёк фруктов ей передали утром односельчане, приехавшие в больницу на обследование.

Разделив по тарелкам угощение, Вера Ивановна искоса глянула на новенькую и пошла к кровати бабы Маши, сухонькой старушки, кожа которой имела желтоватый, явно гепатитный оттенок.

Вера Ивановна по-хозяйски посмотрела, не закончился ли раствор в капельнице, тронула пальцем узловатую вену и, качнув пышными телесами, прошествовала обратно.

Отвернувшаяся к стене четвёртая пациентка палаты, грустная, бледная и от этого ещё более красивая Лизонька вздохнула.

– Домой хочется…

Вздох повис в душном воздухе палаты щемящим пыльным многоточием.

– Вас на обследование или как? – решила познакомиться с новенькой баба Маша.

– Или как! – ответила та.

Про свой язычок Виолетта в сердцах говорила «долбаный». Долбала она им всех подряд, поэтому врагов имела предостаточно. Кому, скажите, понравится, когда его обзывают «село, забитое налогами»? А любимые ягодицы именуют «двумя пачками махорки».

По своей наивности, пенсионерка баба Маша этого не знала и решила поделиться с Виолеттой ближайшими планами на будущее.

– Мне ректороманоскопию назначили, – сказала баба Маша, явно напрашиваясь на сочувствие от новой соседки по палате. – Я нянечку попрошу дырочку в трусах разрезать.

– Вы б ещё рюшечки к ним пришили, чтобы доктору было приятнее смотреть. – ответила в своей излюбленной манере вновь прибывшая пациентка.

– Вежливее нельзя? – хмуро посмотрела на Виолетту учительница.

– Дышите глубже, проезжаем Сочи, – буркнула себе под нос Виолетта и, растянувшись поверх одеяла, притворилась спящей.

День между тем тянулся по давно заведённому расписанию. Перед обедом забежала сестричка, проверила порядок на тумбочках и унесла капельницу. Затем на несколько минут появился лечащий врач, померил давление бабе Маше, по очереди пощупал всем животы и ретировался до понедельника.

Виолетта достала апельсин, очистила его, открыла окно, швырнула в него кожуру и тряхнула рыжими кудрями:

– На кого бог пошлёт!

Учительница осуждающе хмыкнула, баба Маша сделала вид, что ничего не произошло, и в палате снова воцарилось сонное молчание.

На ужин была перловая каша – безвкусная жижица, наполнившая до краёв тарелки больных.

После ужина освещение в палате не включали. Читать было всё равно невозможно, а откровенничать хорошо и в темноте.

Широкая полоса жёлтого света, проникая из больничного коридора в окошко над дверью, делила палату на две равные половины, высвечивала потрескавшийся в центре комнаты линолеум и погружала в загадочный полумрак обладательниц больничных одеял и подушек.

Разложив по стоявшим на столе чашкам «утопленички», одноразовые пакетики для чая, Вера Ивановна заварила их крутым кипятком из электрического чайника, оглянулась в сторону Виолетты и произнесла:

– Давайте, знакомиться, что ли?

– Знакомиться нужно креативно, – тут же выдала формулу общения с себе подобными Лизонька. – Можно и жвачку в голову запустить.

– На ночь жевать вредно, – отозвалась Вера Ивановна, наливая кипяток в кружку Виолетты.