День ботаника

– А что будешь делать, если хозяева всё ещё там?

Гоша задумчиво поскрёб в бороде.

– С чего бы? Из Москвы все уже сбежали.

– А если сам дом – как этот?

Цокольный этаж здания на противоположной стороне проспекта пропорол могучий, метра два толщиной, древесный корень. В проломе, виднелись опрокинутые банкоматы – раньше здесь был офис какого-то банка.

– Глянь-ка… – бомж ткнул узловатым пальцем. – В каждом, в сменных кассетах, семь-восемь тысяч купюр.

– Так чего стоишь? – сощурился Серёга. – Сигнализации нет, подцепил ломиком – и всё твое. Гуляй, не хочу!

– Вот я и не хочу… – насупился Гоша. – Нет, врать не стану, поначалу была мысль. А потом прикинул: ну чего я там, снаружи, не видел? Документов нет, деньги отберёт первый же патруль, их, говорят, сейчас на МКАД как собак…

– Говорят? Интересно, кто?

– Есть люди. Шарят по ювелирным магазинам, банкоматы взламывают. Мародёры, одним словом. Только их мало – почти у всех, кто суётся в город, начинаются дикие головные боли и приступы аллергии: из носа и глаз течёт, сыпь, зуд, отёки. Кое-кто даже помер. Вояки пытались зайти в костюмах химзащиты, с изолирующими противогазами – не помогает! Если и дальше так пойдёт, в Москве совсем людей не останется, я, да может, ещё ты.

– С чего ты взял, что я останусь в городе? Может, я выжидаю, а сам ценности домой стаскиваю?

Гоша недоверчиво посмотрел на него и широко улыбнулся щербатым ртом.

– Не, ты не такой, меня не обманешь…

Серёга вздохнул. Бомж затронул больную тему.

– Я, Гош, может, и хотел бы остаться, но что-то сомневаюсь. А ну как зарядят по Москве чем-нибудь термоядерным?

– Это с какой стати?

– А с такой, что лес может начать расползаться. И что тогда? Бульдозерами и танками его не остановить, пакистанцы уже пробовали.

– Погоди… – Гоша замер на месте. – Ты серьёзно насчёт ядерных бомб?

– Клык на холодец! По радио передали, о китайцах. Они запаниковали из-за Шанхая и заявили, что готовы применить, если ситуация выйдет из-под контроля.

– Так ты наладил радио? – оживился Гоша. – Молодца! А я вот давеча забрался в «М-Видео», включал приёмники – молчат, заразы!

– Ещё бы им не молчать, полупроводники-то накрылись! Я нашёл в соседской квартире старую радиолу, ламповую, и ловлю помаленьку на средних волнах. Только помехи с каждым днём сильнее, так что, боюсь, долго эта лафа не продлится.

III

Апрель, 2025 года

Зелёная лампочка индикатора мигнула и погасла. Серёга по инерции сделал ещё пару оборотов. Каждый «радиосеанс», приходилось запускать генератор, переделанный из позаимствованного в «Спортмастере» электровелосипеда и крутить педали, поддерживая жизнь, едва тлеющую в антикварной радиоле «Минск». Попытка приспособить автомобильный аккумулятор результата не дала – он разряжался до нуля за считанные минуты.

Но и это вот-вот потеряет смысл: сквозь какофонию атмосферных помех пробиваются только обрывки фраз. Может, виной всему древесные гиганты, чьи кроны смыкаются высоко над разрушенными многоэтажками? Уже и не вспомнить, когда он в последний раз видел над головой небо без ветвей и листьев…

Серёга дотянулся до бледно-зелёного нароста, свисающего с толстого стебля, сделал надрез и подставил рот под хлынувшую струйку. Полезная штука эта «пожарная лоза»: и чистая вода под рукой и, случись возгорание – уродливые, похожие на болезненные опухоли, наросты, лопаются, заливая водой всё вокруг. И вода чистейшая, видимо, диковинное растение фильтрует высосанную из загаженного московского грунта влагу…

Удивительно только, откуда она взялась – насколько Серёга знал, раньше такого растения в средней полосе не было и в помине, а теперь чуть ли не в каждом доме, в каждой квартире. Впрочем, проволочного вьюна раньше тоже не было. Вот и Гоша рассказывал о какой-то невиданной растительности на Ломоносовском проспекте – чуть ли не о пальмах и древовидных папоротниках.

Но Гоша уже месяц, как пропал. Зато стали появляться люди, навьюченные научной аппаратурой. Серёгу это встревожило: если высоколобые умники нашли способ справляться с «Лесной Аллергией», то скоро за дело возьмётся армия – и примется отвоёвывать у Леса пядь за пядью.

Волновался он зря. Вылазки учёных, обосновавшихся в Главном здании МГУ, носили характер спорадический, да и заходили они недалеко – максимум, до проспекта Вернадского.

В окно потоками вливался весенний воздух. Необычайно тепло для апреля – похоже, понятие «времена года» теряет в Лесу привычный смысл. Серёга не заметил, когда наступила осень, а за ней зима. Громадные деревья и непроходимые кустарники, пришедшие на смену чахлой московской флоре, стояли зелёными – листья осыпались с них одновременно с появлением новых. Снега тоже не было, температура ни разу не опускалась ниже десяти по Цельсию.

Серёга пролистал тетрадь, куда он заносил всё, что вылавливал из эфира.