Демоны зимних ночей

«...кончина пожилого аристократа, последовавшая прошедшей ночью, не вызывает ни слез ни печали – от болезней, вызванных излишествами и распутством, скончался деспотичный, полубезумный представитель некогда блестящего рода, и вряд ли кто-либо, за исключением юной вдовы, будет скорбеть из-за смерти маркиза де Вальтруа...»

* * *

Маркиза погребли в семейном склепе. Сразу после похорон Мари выставила вон кузин Франсуа, а затем послала за Жаном. Тот прохлаждался без работы в соседней деревушке. Лареми не сомневался в том, что Мари убила маркиза. Он с полным правом поселился в замке, и молодые люди предались любви на ложе, где несколькими днями ранее скончался от отравления мышьяком маркиз де Вальтруа.

– Мари, я люблю тебя! – прошептал, целуя юную вдову, конюх.

– О, Жан, я тоже люблю тебя! – ответила Мари.

– Но тебе надо быть осторожной, дорогая, – заметил он. – Нельзя, чтобы пошли слухи о том, что ты сразу после смерти мужа нашла утешение в моих объятиях. Полиция в любой момент может приказать эксгумировать тело де Вальтруа, и тогда в его организме найдут убойную дозу яда. А за это светит как минимум двадцать лет каторги!

Мари беспечно ответила:

– О, не стоит беспокоиться, мой милый Жан! Я и сама поняла, что мышьяк – далеко не лучший яд!

Служанка Альбертина, которая знала многие опасные подробности кончины старого маркиза, через две недели стала жертвой зверского преступления. Когда она вечером возвращалась в замок через лес, на нее напали грабители и перерезали ей горло. Смерть несчастной никого особенно не взволновала, время от времени подобные преступления происходили.

В ночь убийства Альбертины Жан Лареми вернулся в замок окровавленный, Мари собственноручно отмыла его, а одежду они сожгли в камине. Нож, которым Жан перерезал служанке горло, покоился на дне выгребной ямы.

По завещанию маркиза его супруга получала замок, прилегающие к нему угодья и почти триста тысяч франков наличными. Мари не могла поверить своему счастью – ее мечты сбылись! Она наконец-то стала богатой, а рядом с ней был человек, которого она любит. Жан Лареми...

Вдова не соблюдала положенный траур, наоборот, едва ли не через неделю после кончины де Вальтруа маркиза появилась в свете, удивив всех изяществом нарядов и небывалыми драгоценностями. Мари наслаждалась вниманием к собственной персоне. Ей ведь всего восемнадцать! О том, что на ее совести смерть трех человек, она предпочитала не думать.

Жан настаивал на том, чтобы они поженились. Мари колебалась: она – маркиза, а кто такой ее любовник? Подобный мезальянс вызовет пересуды и возбудит подозрения. Мари и так не нравилось, что за ее спиной шушукались, а кое-кто намекал: смерть старого маркиза была насильственной!

Мари де Вальтруа стала открытием великокняжеского сезона. Она принимала комплименты и ухаживания, и когда молодой Луи, единственный сын банкира Созаро и наследник всех его капиталов, сделал ей предложение, она, недолго думая, согласилась.

При этом она руководствовалась необходимостью заботиться о хлебе насущном – наследство маркиза таяло, как мартовский снег, только на ведение хозяйства в родовом замке уходила прорва денег. Жан тоже не стеснял себя в расходах, и настал момент, когда от трехсот тысяч не осталось и следа.

Новое замужество оказалось подарком небес. Луи был полной противоположностью маркиза де Вальтруа: молодой, красивый и заботливый. Такого принца когда-то она и ждала, но с тех пор много воды утекло...

Луи любил Мари и был готов отдать жизнь, чтобы сделать ее счастливой. Он однажды заявил жене об этом.

– Ты действительно так думаешь, Луи? – спросила в задумчивости Мари. Муж с пылкостью подтвердил, что это так и есть.

«Он готов отдать ради меня жизнь», – подумала Мари. Она не могла сказать, что испытывает к Луи антипатию или ненавидит его. Муж ей нравился, он ни разу не повысил на нее голос, оплачивал все ее прихоти и с радостью усыновил маленького Клода Франсуа.

И все же... Мари не хватало Жана. Она сумела сделать так, чтобы супруг взял Лареми в качестве лакея. Но возможности предаваться прежним забавам у них не было – Луи никуда не уезжал, в принадлежащем ему банке бывал несколько раз в неделю, спешно возвращаясь домой, чтобы посвятить себя без остатка молодой супруге и сыну.

Вскоре Созаро завел разговор о том, что им необходим собственный ребенок. Мари не без чувства брезгливости вспомнила о девяти месяцах беременности, которые считала бесцельно растраченным временем, но ответила, что тоже желает малыша.

Жан попался на мелкой краже, его судили и отправили на полгода в тюрьму. Мари была безутешна. Ее дорогой Лареми оказался за решеткой! Она даже несколько раз навещала его, и муж был весьма этим удивлен и даже раздражен.