Демоны моего волка

Сделка была рискованной, но на тот момент логичной. Я не знала Уильяма, и поэтому как бы жаль не было парня, я не могла ради его никчемной жизни терпеть тиранию от каких-то там волчар. Да и он сам виноват: вот на черта он закрутил шашни с дочерью герцога, знал ведь, чем рискует. Да и потом, учитывая, как я считывала людей, думаю, лорд де Лакруа никогда не даст ему привольной счастливой жизни. Скорее всего он где-то доживет свои дни в темнице или на каторжных работах.

Отец засмеялся. Надо же, этот как щепка или струна в скрипке Гарибальди натянутый старый хрыч еще умеет смеяться! Вот так чудеса!

— Не знаю, что произошло за эти дни с тобой, дитя, но такой ты мне нравишься куда больше, — как комплимент высказался герцог.

С этими словами он встал из-за стола и направился к двери.

— Я постараюсь утроить вам встречу, — его голос вернулся к прежней манере высокомерия. — Жди от меня письма, а пока продолжай тосковать по дому в этой берлоге.

Какое счастье, что в этом он ошибался. Тосковать в одиночестве в настоящем мини-замке я не собиралась!

Глава 3

Едва мой родной предок ускакал на вороном коне, я пришла к выводу, что он живет не так далеко. Я бы не стала лишь из-за одного завтрака наведываться в дальнюю глушь. И решила, что в ближайшее время найду в себе решимость сесть за жеребца (если бы он у меня еще был, как выяснилось после: меня лишили здесь роскоши передвижения) или кого мне здесь предложат и навестить уже свое родное имение, узнать, что по чем, как говориться.

А пока, я решила осмотреть то, что осталось мне по наследству от матушки, кем бы она не была. Но вот ведь беда, я в этом наряде двигалась как сломанная кукла, едва передвигая ногами.

В какой-то мере мне нравился этот женственный необычный для моего времени сценический образ, но жить в «этом» было бы адовыми муками. Здесь две основные проблемы: тяжесть одеяния — хотя скорее всего зимой я была бы рада тому, как оно меня согревало от ветра, и второе — двойной корсет, который не давал мне не только нормально питаться (завтрак тяжело уходил в желудок, будто я съела кабана вместо нескольких десертов), но еще и дышать было нереально сложно. Представьте, что вы пробежали марафон, так вот — я будто уже час находилась на этой дистанции.

Поразмыслив, пришла к выводу, что я здесь проживаю можно сказать одна, в связи с чем могла бы носить более удобные наряды. И я поспешила (да-да, конечно, ага! Поползла!) к себе в комнату за сменой туалета.

По дороге меня весьма кстати нагнала Уинни, ведь я совсем забыла, что не могу расшнуроваться без дополнительной пары рук.

— Вам не понравилось то, что я вам выбрала? — нахмурила брови девушка.

— Нет, дело не в этом. Я приняла решение, что буду носить то, в чем мне удобно.

Уинни чуть было не упала от моих слов!

— Но… но… но как же? А? — было смешно наблюдать, как ломаются догматы бедной прислуги, что привыкла видеть в своих господах что-то устойчивое, в частности этикет на высшем уровне.

— Дорогая, я нахожусь у себя дома. И я имею полное право ходить в нем в том, что мне заблагорассудится.

— Но а если вдруг нежданно нагрянет гость? — все еще держась за сердце уточнила она.

— Подождёт пока я оденусь поприличнее, в конце концов.

Ну вот что за глупость, честное слово! А вдруг то, вдруг се, и из-за этого я должна страдать? Держите карман шире! Я на это не подписывалась!

В итоге, мы сняли корсеты, пару нижних юбок со складками, оставив лишь среднюю черную: во-первых, цвет менее маркий, во-вторых: если что-то и произойдет с нею, я всегда смогу накинуть на нее красивую внешнюю юбку. Натянула сверху рубашку, чтоб не просвечивались выпуклости на груди, утянула все шарфом как поясом и получила что-то в стиле цыганского наряда: зато можно дышать и двигаться! Красота! Единственный минус проявит себя в будущем: подол будет всегда в грязи. Уверена, что эта проблема выводит из себя Мод (я как-то читала, что прачечные в прошлом просто ломились от обилия работы из-за большого количества одежды со шлейфом), поэтому взяла с себя обещание, что в ближайшие дни либо утяну все юбки поясами, либо перешью подолы так, чтоб они не месили грязь.

Не сказать, что моим внешним видом была довольна Уинни, я думаю, она все не могла решиться сказать мне, что я напоминаю ей девушек из борделя, но не все ли равно, что думает о тебе служанка? Привыкнет, никуда не денется.

А вот проблема с обувью так и осталась, и честное слово, я не знала, что можно сделать с нею. Это вытесанные из массива дерева кломпы, «усовершенствованные» каблуками и еще веревками, дабы тяжелая обувь не свалилась с ног. Убила бы этого садиста, что придумал это уродство, голыми руками. Ведь куда удобнее было бы что-то придумать из кожи.

С одной стороны, я понимала, что деревянная обувь несла плюсы: в ней было тепло из-за дерева, с другой — они не промокали. Но я человек 21 века, а точнее избалованный удобствами своего времени: мне сложно представить себя в столь некомфортных условиях.

— У нас есть кожаная ткань? — спросила я у Уинн.