Демоны и мертвецы

И еще десятки странных правил, плохо понятных жителю Творения, но естественных для всех демонов и знакомых им с момента зарождения. Обыденная для них жизнь, столь отличающаяся от быта смертных.

С которым он расстался совсем недавно.

***

Йози сдержал обещание. Благодаря Межсезонью и послужившему проводником Фенару, он смог дотянуться до разбитого разума Келлии и собрать его осколки в единое целое; когда женщина открыла глаза, из них полностью пропал туман безумия. Поначалу дракорожденный наблюдал за ней со смесью ослепляющей радости и затаенного страха, но шло время, и Фенар убеждался – опасения беспочвенны. Повелитель демонов не внес в разум жены ничего своего, не превратил ее в прислужницу. Просто вылечил.

«Возможно, – размышлял тогда Древесный, – именно смертная природа Келлии защитила ее. Что толку Йози тратить силу на обретение слуг таким образом?»

Доказательств он не получил, хотя и старался понять мотивы своего благодетеля. За последующие годы Фенар не раз призывал демонов с одной лишь целью – побольше узнать о Малфеасе и Йози. И они отвечали – охотно, пространно, каждый делился тем, что знал. Понемногу Древесный проникался все большим интересом к этому странному, искалеченному, безмерно чуждому и именно своей чужеродностью и привлекательному миру. О нем можно было написать не меньше, чем о Творении, а демоны даже в чем-то и походили на смертных… Во всяком случае, больше обитателей Вильда.

Конечно, он не сказал никому о том, как сумел исцелить жену. Сплел правдоподобную историю о магическом эксперименте, совершенном на грани отчаяния и неповторимом, и все поверили. Келлия – тоже, она никогда не сомневалась в талантах любимого; ложь жгла язык Фенара, но иначе поступить было нельзя.

Но это общение и эта тайна были единственными серьезными изменениями в жизни Фенара. В остальном она текла своим чередом, и он был счастлив. В городе его уважали еще больше, рядом была полностью излечившаяся любимая, он по-прежнему отлучался на приключения… словом, нити судьбы вновь натянулись ровно и гладко.

Только одно кололо сердце – у них так и не было детей. Сперва просто не успели завести – потом, после нападения фейри, стало поздно. Об этом его предупреждал Йози, объяснив, что даже при полном очищении соприкосновение с изменчивой силой Вильда не проходит даром. Так и случилось.

Но эту боль, понятную любому дракорожденному, Фенар усилием воли загонял в глубь души. Не такая уж и большая плата за счастливую жизнь.

За долгую счастливую жизнь – в течение шестидесяти трех лет.

***

Агата опустилась на землю – на латунную поверхность, пронизанную черными каменными жилами – и Фенар соскользнул с ее спины. Коротко наклонил голову, и заговорил с демоном впервые с начала путешествия:

– Твоя обязанность исполнена. Я освобождаю тебя от уз служения и даю волю в обители твоей.

С последним словом ритуальной фразы крылья исполинской осы едва заметно вспыхнули, и та склонила голову в ответ.

– Да будут Они милостивы к тебе, – прозвучал звенящий, напевный голос, и агата взмыла вверх, уносясь к пылающему изумрудным огнем небу.

Фенар, даже не глянув ей вслед, повернулся и двинулся к своей цели. Он шел медленно, глубоко дыша и стараясь успокоить сердце; Древесная Эссенция внутри отзывалась на силу, которая сейчас касалась его кожи, почти ощутимую физически силу.

Ведь он подходил к бескрайнему лесу, сотням тысяч серебряных стволов, вырастающих из земли. Каждый из них был отполирован – не руками, но могучей волей – каждый из них являл чистейшую зеркальную поверхность, и мириады отражений дробились, исчезали и появлялись в этих зеркалах. Тонкие веточки отходили от изгибающихся стволов, расцветали полупрозрачными листьями и трепещущей мелкой бахромой.

Такой же была и трава. Влажно блестящие ртутные стебельки шелестели под ногами, обвивались вокруг сапог и тут же отступали; взглянув вниз, дракорожденный увидел свое искаженное отражение в каждой травинке.

И по-прежнему вокруг была сила. Разлитая в воздухе, заключенная в каждом зеркальном образе, пристальным бесстрастным вниманием окружающая со всех сторон.

Ведь он шел среди ветвей и стволов основного тела Сзорени, Серебряного Леса, того Йози, с которым десятилетия назад заключил сделку.

Тогда он, не раздумывая, согласился на названную цену, тем более, что сам Сзорени дал отсрочку, так сформулированную, что Фенар не мог не согласиться. Но сейчас он начинал сомневаться в своем выборе, неуверенность тихо поднялась в душе…

…и опала. Нет. Какой бы цена ни была – сын Генса Тересу платит долги и держит свое слово. Всегда и во всем.

Ветви-зеркала, зашелестев, медленно расступились перед ним, выводя на круглую поляну. Фенар остановился в самом ее центре, повернулся, заметив движение краем глаза.

Из-за ствола дерева неспешно выступил человек, показавшийся одновременно удивительно знакомым и совершенно чужим; только через мгновение Древесный понял, что смотрит на точную свою копию.