Демон внутри меня

Как бы там ни было, первое что вам нужно будет сделать, это вспомнить и принять то, что произошло с вами в ту ночь. Вспомнить, кай. и принять. Это было. Было. Это было…Нужно взять на себя этот груз воспоминаний. Взрослому человеку это по силам. Ребенку – нет. У ребенка произошло расщепление, но вы…вы можете защищаться.

– Не могу. Я не хочу это вспоминать! Не хочу! Вы бы видели, что стало с моей мамой… – я чувствую, как сердце сгорает от боли. Вспоминаю бледное лицо своей матери и пустой блуждающий взгляд. Он иссушил ее. Уничтожил.

– Чувство вины, оно мешает вам…

– Заткнитесь!

– Но вы…

– Не виноваты…

– Заткнись! Заткнись! – меня начинает трясти, в голову врезается новая порция адской боли, которую вынести невозможно. уши давят на виски, извилины завязываются в тугой узел.

Я отключаюсь. Осколки безумия проникают в мою кровь, и вот я вновь заперт. Заперт где-то внутри себя.

Иногда мне удается быть сторонним наблюдателем и будто издалека смотреть за тем, что творит Деймон. Это похоже на страшный сон.

Я не контролирую это. Перед глазами маячат картинки девушек, которых я избиваю черным стеком, а потом…они избивают меня. Его заводит причинение боли и получение ее.

Признаюсь, мне тоже это нравится, но совершенно не в таких масштабах. Он безумен. Я – нет. Я нормален, я адекватен, я, блядь, совершенно здоров. Здоров…я не псих!

Я не контролирую это…не контролирую то, как держу пистолет и направляю его на человека. не вижу лиц, не помню имен. Лишь отголоски, лишь тонкие и неуловимые образы, которые вспомнить невозможно.

Это другой мозг, другой человек в моем теле. Это невероятно, и я не хочу в это верить. Но сеансы с Лидией все больше убеждают меня в этой правде, правде, от которой я бежал столько лет.

Деймон был моим другом в детстве. Но о нем не знал никто. Ни мама, ни папа…ни мои реальные друзья. Я все время удивлялся тому, что мы проводили время либо вдвоем, либо вообще не проводили его вместе.

Но с ним я не чувствовал себя разбитым и одиноким. Ему я всегда мог рассказать то, что сегодня сотворил отец со ной или с мамой…а он только молчал. Но я чувствовал его поддержку.

Мы поделили ту боль, тот страх маленького Кая.

И мне страшно, страшно искоренить его…потому что он – часть меня.

Но если его не будет.

Что тогда останется от меня?

Глава 14

Лейла

Я просыпаюсь в холодном поту, чувствуя, как что-то холодное и тяжелое вновь дрожит у моего виска. Подскакиваю на кровати, закрывая лицо руками. Пистолет. Это опять пистолет. Галлюцинации. Они будут преследовать меня до конца моих дней.

Я обильно намазываю себя кремом за две тысячи долларов, после контрастного душа. Чищу зубы…очень, очень тщательно. Минут десять, но у меня не получатся избавиться от вкуса…от воспоминаний.

Мои губы принимают, облизывают…он толкается.

Часть меня трепещет от этих воспоминаний.

Другая же часть меня хочет блевать.

Я осознаю, прекрасно осознаю, что в этом была своя прелесть. Мне бы определённо понравилось делать это в постели с Каем, но на других условиях. Никак не с пистолетом у виска. Не при водителе. А в совершенно другой атмосфере…мне было противно не его тело, даже не его вкус, а его взгляд – безумный, отрешенный, словно это не тот человек, что провел со мной все утро и весь день.

Я медитирую, сидя на ковре, пытаясь найти свое спасение в отстраненности.

Вдох. Глубокий выдох.

Я дышу глубоко, пока грудь не сдавливает новая порция терзаний. Я вновь договариваюсь с собой: я должна, должна вести себя с ним иначе.

Заставь его испытывать к тебе чувства. Заставь. Сотвори невозможное.

Вчерашний вечер показал мне одну странную вещь. Кай и Анджелина…он другой рядом с ней. В этой девочке есть что-то, что никогда не разбудит его внутреннюю сущность и не выпустит зверя на свободу.

Она ангел. Она хрупкий маленький ребенок, который улыбается и дарит ему тепло. Она любит его, не замечая недостатков. Для Энджи их просто не существует.

Я должна смотреть на него так же. Я должна запихнуть свою гордость, проглотить и подавиться ею, но я обязана быть взрослой копией Энджи. Если хочу, если хочу от него добиться хоть чего-нибудь.

Если хочу, чтобы он не продал меня в Мексику или не пустил бы по мужикам из черной папки.

Боже, что за позорище…и до чего я дойду? Буду боготворить этого дьявола? Это неправильно…но это единственный выход. Наверное.

***

Кай не приходит ко мне несколько дней. Сначала я чувствую облегчение. Словно меня отпускает. Я перенасыщена его опиумом за ТОТ день и могу спокойно продолжать свое существование.

Все предельно просто: я превратилась в наркоманку, но мой наркотик достать не так-то просто. Его не купить за деньги, он сам решает, когда прийти, и в какую вену, в какой дюйм сердца ему воткнуться на этот раз.

Я привыкла к своему наркотику. Стала психически зависима от любых раздражителей, связанных с Каем.

От его голоса и взгляда до вкуса его губ и кожи.

Стала физически зависима.