Демон внутри меня — 2

Наоборот, прижимает меня за бедра к себе, пока ее бархатные стенки сжимают меня и забирают все, что я ей даю. Изливаюсь в это горячее, теплое тело и теряю голову и дыхание.

Блядь. Какой, на хер, тантрический секс.

Вот где манна небесная. Вот где чертов Элизиум, Олимп и прочее. Мне не хочется петь ей эти оды, но крышу сносит, и я понимаю, что не могу иначе.

Да. Я влип. Сдулся. Стал ранимым. Влюбленным.

И срать мне, кто и что мне скажет.

Я свой выбор сделал. Первый и последний в жизни. Потому что точно знаю, что я из тех людей, кто делает выбор лишь единожды. Я больше никогда не соглашусь на меньшее. Меньшее, чем Леа.

И ни одна девушка в мире не даст мне большего. Я просто знаю это.

* * *

— Богиня, — шепчу, слепо ища ее губы. Лейла дрожит подо мной. Ее нежная кожа покрыта мурашками от удовольствия, что я ей подарил, и дождя, ласкающего нашу кожу.

— Я твоя, Кай, — всхлипывает Леа, на ее ресницах блестят слезы. Почему она выглядит такой несчастной? Ее глаза затуманены пеленой сладострастия, но за ними… я хорошо узнаю это чувство.

В голубых глазах Лейлы сокрыта вина. Чувство вины не отпускает ее, и у меня есть только одно предположение, чего оно может касаться.

Мне не хочется быть говнюком СЕЙЧАС, когда мы ближе, чем когда-либо были. Но злость никогда не спрашивает разрешения.

Моя нежность лишь прелюдия к разрушающей ярости. И если я хочу быть с Леа и в порыве злости не выпустить своего демона и разрушить ее, я должен с ним бороться. Должен.

Но адски неуместный после такого секса вопрос сам срывается с моих губ.

— Моя? Тогда скажи мне правду, Лейла. Я не буду злиться, обещаю. Просто скажи правду, — воображение рисует мне жуткие картины того, как Лейла дрожит под каким-нибудь ублюдком так же, как сейчас подо мной.

Блядь… мерзость. Просто мерзость. Чернота заполняет мое сердце, когда я всерьез допускаю то, что она была способна на такое.

Почему? Кто-то скажет, что она имела право.

Может быть, и имела… тогда пусть скажет праву. И я постараюсь не придушить ее в порыве ревности и злости.

Не получается быть хорошим, блядь. Скажи мне правду, сука, и только попробуй соврать.

Выхожу из нее, мы оба выдыхаем, Леа пытается прижать меня к себе снова, и я блядь… почти готов ко второму раунду, НО… нет.

Нависаю над девушкой, удерживаясь на левой руке, смахиваю со лба влажные волосы медленно и нежно. Леа тает… и в момент ее беззащитности и слабости я хватаю за горло, слегка надавливая.

— Кай! Мне больно! — но я почти ее не слышу. Демон выталкивает меня из тела — он чувствует пульсирующую венку под ее атласной кожей, и этого достаточно, чтобы взорвать его разум. Он любит управлять дыханием маленьких девочек.

— Какую правду?

— Чья ты? Моя, да?! Тогда говори правду. Зачем ты трахалась с другим? Что? Было мало? — я хочу остановиться, но не могу. Нас сейчас в теле двое. Деймон говорит, а я наблюдаю и не могу быть тактичнее. Голубые глаза девушки темнеют от страха. — Скажи правду, Лейла. Просто скажи правду. И тогда я убью этого подонка, а не тебя, — более спокойным голосом уже говорю Я.

— Кай…

— Я вижу все по твоим глазам. Бесстыжая тварь. Ты и член его сосала? Шлюха, — Лейла закрывает лицо руками.

Думаете, потому что ей все еще страшно? Нет. От стыда. От боли. Мне все ясно по глазам. Меня не было рядом всего год, а она себя уже всем подставила. Блядь, ревность разрывает меня на части.

— Подонок, — шипит она, хватая меня за челюсть. Сжимает ногти на подбородке, оставляя следы на коже. — Ни с кем я не спала! Ты сам сказал, забудем прошлое! НЕ СПАЛА! Кай… мне нужен был только ты, — всхлипывает она. Так искренне, что теперь уже мне стыдно за то, что я сомневался с ней.

Ну, в самом деле. Я знал, что она проводила время с Акселем, но ведь… она дружила со своим другом-дебилом годами и ничего не было. Если подозревать ее во всем, то можно с легкостью приписать в ее постель и брата, который смотрит на нее, как гиена на свежий кусок мяса.

Наклоняюсь к ее губам, но Леа не шевелится. Тепло, разрушающее тепло, покидает нас обоих… нет. Не хочу отпускать. Не могу. Но Лейла замыкается в себе и просто неподвижно лежит, ловя губами капли дождя.

Я чудовище.

Девушка переживает стресс за стрессом. Похищение. Плен. Нападения. Мои игры с пистолетом. Счастье. И снова мои дебильные допросы, жестокость в движениях.

Как быть другим? Никак. Она должна полюбить Деймона так же, как любит меня, потому что он будет во мне вечность.

— Ты все испортил, — вдруг просто выдыхает она и закрывает глаза, беззвучно плача. — Пошел к черту, — она качнула головой бессильно и отчаянно. — Как ты мог испортить ВСЕ снова. После всех слов и признаний. Это не любовь, Кай. Ты одержим. Я одержима тоже. Больна. Устала. Я не хочу тебя видеть.

И это говорит женщина, которая только что оседлала меня и скакала на мне так самозабвенно. Выкрикивала мое имя, стонала, возносясь на вершину блаженства. Это говорит женщина, которая дрожит подо мной.