— Хочешь воссоздать мой ад в своей квартире? — с презрением вырывается из моих уст, Кай глядит на меня, прищурив веки.
— А ты боишься или хочешь этого, Леа? — вопросом на вопрос отвечать не в его стиле, НО он опять попадает в точку.
Почему я позволяю ему прикасаться ко мне? Почему?! Неужели у меня совсем нет гордости…
Жалкая.
— Я хочу нормальной жизни. Без нападений. Без тебя. У меня только все начало получаться.
— Ты долго не могла устроиться на работу, — Кай медленно провел губкой по моим бедрам. Скользнул меж ними… и ничего. Он не стал меня лапать. Просто провел рукой, глядя в глаза, приготовившись внимательно меня слушать.
Губка оказалась на моем колене. Я хотела сжечь его взглядом, но не могла не испытывать ответной нежности к нему в этот момент.
— Да, не могла, — внезапно ко мне пришло озарение. — Ты?!
— Я хотел, чтобы ты занималась любимым делом, — Кай пожал плечами. — Леа, не отказывайся от моих подарков.
— Прикосновения тех ублюдков и член — это тоже были подарки?!
Кай зарычал, губка замерла на моей голени.
— Я попробую тебе все объяснить, не раскрывая того, о чем должен знать ТОЛЬКО я.
У меня, наверное, ноздри раздулись от злости. Давай, объясни, сукин сын. Все свои поступки.
— Но не сейчас. Могу только сказать одно: я готов ответить за то, что сделал. Ты имеешь право злиться, и я дам тебе выместить эту злость сполна.
— И как же?!
— Молчи, когда я говорю, малышка, — огрызнулся он, переместившись к верхней части моего тела. Он слегка наклонился ко мне, обдав щеки своим теплым дыханием.
— Как только ты наберешься сил, ты отомстишь мне. Ты получишь свою вендетту. Я получу свое искупление. Мы оба в конечном итоге получим друг друга, потому что, как бы сильно ты меня ненавидела и как бы сильно я не отрицал чувств к тебе… — Кай поддел пальцем мой подбородок и заставил наши губы замереть в считанном сантиметре друг от друга. — Мы нужны друг другу, — я резко выдохнула, понимая, что важнее его губ сейчас, наверное, ничего в этом мире нет. Я так хотела потянуться к ним. Почувствовать его язык, скользящий внутри моего рта.
Аксель вытворяет такое, а мне все равно. Сейчас я смотрю на губы Кая, и мне приходится сдерживать себя, чтобы не провести по телу рукой и не унять томление между ног.
Эти слова меня просто убивают. Я могла бы стать первым человеком на земле, который умер бы от слов и мурашек, которые они пробуждают.
— А я без тебя, — меня пробила дрожь, мы потянулись друг к другу, но… я отвела лицо в сторону, подставляя Каю щеку. Его зубы мягко вцепились в мою кожу, распаляя жар в груди.
По этому укусу я поняла все: Кай все еще желает меня до потери пульса. В касании его губ и зубов целый шторм из страстей, которые мне с Акселем и любым другим мужчиной даже не снятся. Но он сдерживает своего внутреннего демона и психа, потому что видит… как я сейчас слаба.
Сейчас в моих глазах Кай не неуравновешенный маньяк и псих, а настоящий мужчина, способный заботиться, защитить меня и… убить за меня.
— Но это ничего не меняет, — говорю вслух, понимая, что я легко не сдамся. Мне нужна месть, мне нужно увидеть больше его боли. Я хочу сломать Кая. Хочу воспользоваться его чувствами и обернуть их против него, как когда-то он воспользовался моими. Хочу власти, потому что я далеко не ангел. И дьяволица внутри меня хочет взять реванш.
Вот такие мы оба на голову больные и проеденные своими демонами насквозь.
— Как и не меняет того факта, что я до сих пор могу трахнуть тебя, когда захочу, — Кай принимает вызов, сжимая, а потом отпуская мою шею. — Не буди во мне зверя, Леа. Пожалеешь.
Кай выходит из ванной, и я начинаю беспокоиться. Я настолько слаба, что мне тяжело встать.
— Когда ты вернешь меня домой? — возвращается с полотенцем. Он достает меня из ванной, и невольно вспоминаю, как мы купались вместе.
— Леа, я купил твоим родителям новый дом. Твой дом сожгли. До тла, — на мгновение мне кажется, он шутит.
— ЧТО?! С НИМИ ВСЕ В ПОРЯДКЕ?! А Мейсон…
— Они были у твоего брата в квартире, когда это произошло. Думаю, тот, кто нападал на тебя, и тот, кто поджег дом, это один и тот же человек. Мои люди стараются все выяснить.
— Мне ничего от тебя не нужно. Никакого дома…
Кай усмехнулся, положив меня на кровать.
— Мы в ответе за тех, кого приручили.
— Я не твоя собака!