— Она хочет поговорить с тобой… — Кай слегка опустил голову и начал шептаться сам с собой. Чудовищное зрелище, пугающее. — Нет, с ним, а не с тобой!!! — вскрикнул, и вновь перешел на тихий голосок. — Вы сами мне приказали отсиживаться здесь до следующего разговора с доктором. Вы сами этого хотели!!! Я устал от вас! Устал! Я не хочу так жить! ЯСНО?! — он зажмурился, словно голоса в голове причиняли ему адскую боль. — Зачем вы меня разбудили?! Чтобы я сходил с ума здесь, а не вы?! Мне все равно. Все. Кай, эта девушка зовет тебя и она пришла поговорить. Пожалуйста… пожалуйста… — Кая вдруг затрясло, словно мы находились в морозильной камере. — Пожалуйста, хватит спорить… слишком громко. СЛИШКОМ!
Я смахнула несколько слез, что пролила, наблюдая за всем этим. Никогда не думала, что увижу подобное.
Кай наконец замер. Закрыл глаза, а потом резко распахнул их, глядя на меня.
Вот и все. Жалость к ребенку, словно рукой сняло. На меня вновь смотрел уверенный в себе и зрелый мужчина.
— Леа, — три буквы сказанные на выдохе, и мое сердце снова в плену его власти.
Я смотрю в зеленые глаза и стараюсь прислушаться к своему шестому чувству: кто этот мужчина, что сидит передо мной?
Не ко мне, и все же… Леа никогда в этом не признается, но ко мне она тоже привязана. С той самой секунды, как я забрал ее тело. С той самой секунды, когда я без подготовки вторгся в эту девочку, она принадлежала мне.
И я чувствовал это. В каждом вызове, что она бросала мне.
В тот момент, когда боролась, сопротивлялась. Как тогда в машине, когда я направил пистолет в ее дрожащую венку. Быстро сделала все, о чем я ее просил. Без лишних слез и слабости.
В момент, когда я хлестал ее в номере отеля, она вставала и поднималась с колен, каждый раз… ни одна девушка не совершала подобное во время моих игр. Может быть, я просто встречал не тех. Да и где мне было их встречать, если мои знакомства ограничивались клубом, что был переполнен обученными жертвами? В глазах их было столько подчинения и покорности.
Но как и любая другая «еда», это приелось. Наскучило.
Лейла стала для меня глотком свежего воздуха, и я уже и сам понимаю, что на многое готов ради нее. Я представляю свое будущее рядом с ней, но знаю, что оно невозможно.
Рядом с ней, Кай возьмет верх надо мной. И я исчезну. Умру. Превращусь в пыль. Я стану просто частью внутри него. Самой порочной частью. Маленькой. Он сможет меня контролировать. Если она подарит ему ребенка, я не смогу… я и вовсе уйду сам. Не могу издеваться над детьми. Не могу, после того, что пережил.
Во всех своих извращениях, я всегда копировал то, чему меня научили. То, что отложилось в памяти. Секс — как сочетание поощрения и боли. Я зачастую направлял пистолет на своих жертв. Лейла была далеко не первой. Все, как тогда, в проклятом террариуме.
Я повторял это снова и снова, оправдывая свое поведением тем, что моим женщинам нравится это. Нравится ходить по лезвию бритвы. Значит и Ханне нравилось. Я не причинил ей боли. Правда?
Я слышу, как Кай рвется, орет внутри, желая увидеть Леа. Прикоснуться. Но я всегда первый. И я подпишу эти сраные бумаги, подделав его подпись, лишь для того, чтобы ОНА не досталась ему. Так нужно.
Лучше пусть все будет, как раньше. Кай прав: если она достанется ему, я рано или поздно ее уничтожу, найдя брешь в его сознании. Чтобы все не зашло слишком далеко.
Поэтому мы оба должны ее отпустить.
Кай — потому что любит и хочет, чтобы ей больше никогда не было так больно. Она итак пережила слишком многое.
А я — потому что не хочу, чтобы она досталась ему.
— Отлично, теперь ты меня узнаешь? — сжимаю кулак, пристально глядя на Кая. Пока не понимаю, какая из его личностей сидит передо мной. Но сексуальную энергию, что исходит от Стоунэма я ощущаю всей кожей. Но этого мало, чтобы распознать. И Кай, и Деймон чертовски сексуальны и пленят своей энергетикой полной мужественности и силы.
— Конечно, любовь моя, — с легким сарказмом произносит Кай. — Пришла навестить психа, предательница. Что ж, зачем? Новый бойфренд тебя плохо трахает? Твоя киска слишком сухая для его вялого члена?
Возвожу глаза к небу.
— Кай или Деймон, или как тебя называть. Мне неважно. Я здесь для того, чтобы ты подписал бумаги. Только и всего.
— А я думал, пожаловала, чтобы поиграть со мной. Не правда ли? Иначе зачем такие каблуки и эта юбка? Наверняка и трусики забыла одеть. Тебе же нравилось, когда я мог иметь доступ к телу всегда и везде. Двадцать четыре часа в сутки. В ресторане, кинотеатре, на улице. Моя рука под твоей юбкой, и ты уже сама насаживаешься на мои пальцы… помнишь? — порочная ухмылка и ехидный прищур глаз: по телу побежали мурашки. И тот, кого я жалела еще пять минут назад, вновь вызывал во мне чувства страха, возбуждения и желания.
Чувства, которые кричали мне: Я ЖИВА! Я еще умею бояться. Я еще умею желать.