Демон с ошибкой

— Под кровать, — принял решение он. — Стоит под удачным углом, так что увидеть нас будет трудно. А если обшаривать начнут, то нет разницы, где сидеть, все равно найдут.

И мы полезли под сладко дрыхнущего дяденьку, для которого теперь нас словно бы не существовало, даже приди нам в голову громко запеть песню.

Под кроватью было тесно. Когда я попыталась отодвинуться от Гелиана, то уперлась в стену. Он занял более выгодную позицию с открытой стороны, чтобы загипнотизировать тех, кто решит сюда заглянуть. И уж конечно сам демон не собирался давать мне пространство для маневров, придвинувшись почти вплотную. Пытаясь отвоевать себе расстояние, я случайно задела локтем его больной бок, после чего затихла, опасаясь, что рана снова начнет кровоточить.

Лежать в одном халате на голом полу вскоре стало холодно. Но я скорее превратилась бы в сосульку, чем придвинулась ближе к горячему, далее слишком горячему во всех смыслах суккубу, на котором, кстати, кроме халата тоже ничего не было.

— Медок, — вдруг сосредоточенно обратился ко мне он. — Я попробую обмануть погоню, но мне нужна твоя помощь.

— Какая? — Удивилась я.

— Примерно такая же, как и там, в плену. Когда я тебя желаю, моя сила растет. Ты не могла бы…

— Нет, — Голос звучал истерично, знаю. Но ни за какие коврижки больше не допущу того ужасного адского безумства.

— Так сильно и не надо, — принялся своим тягучим голосом увещевать меня гадкий суккуб. — Но немножко… просто протяни руку и…

— Я тебя убью, тварь. Отодвинься. — На всякий случай тихонько ткнула его в раненое место, чтобы отбить охоту к подобным порывам.

— Тогда хотя бы скажи что-нибудь такое… жаркое, — я его не видела, но по голосу уловила улыбку. Еще и ухмыляется, сволочь.

— Нет.

— Медок, ты хочешь спастись или нет?

— Ну ладно, — прошипела я, соглашаясь с веским доводом. — Но только слова, без прикосновений. На большее не рассчитывай.

— Хорошо, сла-а-адкая, — уж слишком покладисто согласился он. Последнее слово растеклось по мне топленой глазурью, оставляя невольное послевкусие на кончике языка. Захотелось даже запить горячим чаем.

Так. И что же ему сказать, способное разжечь желание? Не представляю. Если начать в традициях секса по телефону, то я, скорее, сама заржу, как ненормальная. Это совсем не мое и совершенно точно вызовет обратную реакцию. Но тогда… а, ладно. Будем импровизировать. Начнем с жизненной истории, пожалуй.

— Помнишь, как-то в десятом классе ты пришел ко мне на урок математики? Ввалился без спроса, и преподавательница, почему-то, охотно впустила тебя, предложив посидеть пока за последней партой?

— Это было не один раз, — через небольшую паузу отозвался он.

— Еще бы. Но тогда стояла поздняя весна и царила страшная духота. Ты был в черной майке, которая облегала тело и обнажала руки вместе с плечами. И джинсы…

Я невольно сглотнула, ярко воскресив в памяти тот образ.

— Продолжай, — он слегка охрип, реагируя больше на мою реакцию, чем на сам рассказ.

— Одно твое появление в дверях уже сорвало урок. С этой минуты никто не слушал учителя, да и она сама постоянно запиналась, все чаще глядя нам за спины. И мне вдруг пришла мысль.

Я сделала драматичную паузу, суккуб явно напрягся.

— Я подумала — а что, если бы прямо сейчас ты встал, подошел ко мне, разорвал голыми руками мою зеленую блузку с цветами и растянул меня прямо на преподавательском столе? Сказали бы они хоть что-нибудь? Ведь наверняка же нет. Скорее всего, Светлана Игоревна так и продолжила бы вести свой урок…

Судя по звуку, он то ли усмехнулся, то ли задохнулся. Но я еще не закончила. Добивать, так добивать.

— И тогда я вдруг, на секунду, нашла эту мысль очень возбуждающей. На глазах всего класса… пока идет чертова скучная математика…

Он резко развернулся ко мне, не дотрагиваясь, но словно прожигая лазерными лучами невидимых в темноте глаз.

— Какие грязные мысли, Медок, — его огненный шепот проник под халат и горячим воском потек по животу, все ниже… — Я сделаю это. При людях. И они будут смотреть. Но никто не скажет ни слова, обещаю.

Меня так встряхнуло, что, кажется, весь номер содрогнулся. Мир покрылся трещинами и рассыпался на куски. Мы даже не тронули друг друга, но по ощущениям я сейчас просто подверглась изнасилованию в особо извращенной форме.

Голос не возвращался еще некоторое время. Тело била крупная дрожь. Если бы он хотя бы пальцем коснулся меня, я бы, наверное, взорвалась. К счастью, Гелиан и сам опасался за свой рассудок, так как мое желание сжигало и его тоже. Кажется, простая история оказалась слишком неподъемной для нас обоих.

Первые слова демон произнес только спустя полчаса.

— Они ушли, — я вздрогнула от его голоса, как от удара плеткой. — Спасибо, что помогла, Медок…

— Что ты сделал? — Прохрипела я, как при последней стадии бронхита.

— Направил узкие потоки силы на несколько конкретных мишеней, — размыто объяснил он. — Охотники решили, что мы вышли на улицу, и двинулись по оставленным мной горячим следам.

— Каким следам? — Внутри скользнуло нехорошее подозрение.