Демиург местного значения (СИ)

Бац! Бил мой бывший друг всегда молниеносно и если бы я этого не ждал, то словил бы челюстью хорошую плюху. Но я ждал удара и успел его блокировать, сразу переходя в контратаку. Чем бы все кончилось — не знаю. В спаррингах я побеждал чаще, но драка от спарринга отличается основательно. Да и пьян я был — реакция соответствующая. Но драка продолжалась буквально несколько секунд. При попытке провести очередную атаку я увидел вдруг перед собой не Анюшина, а разъяренное лицо Ирки. Я едва успел остановить кулак в нескольких сантиметрах от ее слегка вдернутого, изящного носика, еще недавно, вызывавшего у меня умиление мастерством Создателя. Так близко ее лицо я не видел со дня нашей ссоры. Нежные губы шевельнулись и исторгли фразу, смысл которой до меня не сразу дошел. А сказала она следующее:

— Прекрати сейчас же.

А потом добавила:

— И пошел вон, пьяная скотина.

Вот так. Вся злость из меня куда-то улетучилась и внутри опять начал расти ледяной ком. Я еще смог выдавить из себя что-то жалкое, навроде: мол, спасибо тебе, подруга, за все, и за это тоже. Развернулся и зашагал домой.

Следующие три дня по черному пил. Решил попробовать такое вот русское универсальное средство для забвения. Родители, до этого момента в ужасе наблюдавшие за моим пике, попытались вразумить гибнущего дитятю. Они, конечно же, были более или менее в курсе сложившейся ситуации — общались с родителями моих бывших друзей. Мать устроила грандиозный скандал, переходящий, глядя на мое тупое, ничего не выражающее лицо, в форменную истерику. На этом этапе подключился отец. Кое-как успокоив маму, он попытался воззвать к моему разуму. Возможно, проповедь отца на меня подействовала, но подействовала как-то странно. В этот день я не пил, провалявшись на диване и пялясь в потолок. Вечером умылся, почистил зубы и лег спать. Родители, похоже, вздохнули с облегчением. Ох, рано они обрадовались. На следующее утро, при пробуждении случилось странное. В моем теле проснулся не я: проснулось мое альтер эго (так я назвал его впоследствии). Это альтер эго завладело моим телом и начало действовать. Я же наблюдал за всем этим, как бы со стороны и не мог вмешаться. Да и не хотел. Видимо, меня посетила какая-то форма помешательства. Шизофрения, что ли? Там, кажется, наблюдается раздвоение личности?

В общем, утром я встал, умылся, побрился, позавтракал и отправился в Медакадемию. Там двинул сразу в деканат и попросил отдать мне мои документы. Наш декан Зоя Федоровна попыталась меня лечить и, было, наотрез отказалась их отдавать, предлагая подумать и все взвесить. Я ответил на это резкой отповедью, переходящей в откровенное хамство, после чего документы практически полетели мне в лицо. Вместе с папкой, где они хранились. Женщиной наш декан была резкой, и хамства не терпела, на что я, собственно и делал ставку устраивая эту провокацию. Вот и славно! Даже с обходником бегать не пришлось.

Из деканата я двинул в военкомат и привел военкома в состояние тихого экстаза, заявив о своем желании послужить Родине в десантных войсках. Немного придя в себя, он быстренько отправил меня на медкомиссию, благо та в этот день работала — шел осенний призыв. Медкомиссию я прошел с блеском (а кто бы сомневался) и часа в четыре вышел из дверей военкомата с повесткой, предписывающей мне явиться завтра на сборный пункт с вещами (ну да, а чего тянуть — не дай Бог призывник передумает, и ищи его потом).

Вечером я «порадовал» родителей своим предстоящим новым статусом. Они даже не сразу поверили, думали, это юмор такой извращенный у меня прорезался в связи с душевной травмой. Однако, увидев представленные мною доказательства, пришли в ужас. Мама вначале ударилась в крик, потом, видя, что впечатления это на меня не производит, убежала в родительскую спальню, откуда еще долго доносились ее рыдания. Отец, после ухода со сцены матери и, наконец, осознав ситуацию, посмотрел на меня странным, дотоле мной, не виденным взглядом, и глухо произнес:

— Ну что ж, сын, это твоя жизнь и если ты хочешь слить ее в унитаз из-за первой же девчонки…

Потом развернулся и пошел успокаивать маму.

Меня эта сцена практически не тронула. Говорю же — во мне поселилась другая личность, которой и мамины слезы и слова отца были безразличны. Одно слово — шизофрения. Хотя, психиатра (или все же нервопатолога?) на медкомиссии я только что проходил и ничего, написал здоров. Странно… А по поводу сентенции, выданной отцом, я был не согласен по двум пунктам. Первое — Ирка девчонка все же не первая попавшаяся — таких поискать. И дело тут не в необъективности влюбленного идиота. Мое бесстрастное альтерэго поддерживало это мнение. Второе — разве почетный долг и обязанность гражданина, а именно, служба в Вооруженных Силах называется сливанием жизни в унитаз? А как же школа мужества и т. д.? Или это из другого советского периода истории, а сейчас страну должны защищать недотепы и неудачники? Если так, то такой стране остается только посочувствовать. А может военная служба настоящее мое призвание? Ведь в мед пошел я за Андрюхой, а не по зову сердца.