Дембельский аккорд

Моя пламенная речь закончилась на столь торжественной и величественной ноте, что я даже поразился тому, как это Мне удалось так высказаться… Видно, задело меня за живое.

- Да… А получилось так, что миллионы наших людей оказались в плену и там почти все погибли… - с мучительным вздохом промолвил капитан. Да… Вечная им память!

Мы налили по полному стаканчику и выпили, не чокаясь… Тяжелый, но откровенный разговор продолжился и далее.

- Я не хочу кощунствовать! Но прошу понять меня правильно… - Хоть я и говорил с душевным волнением и неподдельным сожалением, но не смог этого не сказать. - И эти миллионы наших пленных не сразу же сгинули в концлагерях. Их же заставили работать на германскую военную промышленность. А ведь это ещё хуже… Они ведь все понимали, что вынуждены работать на врага и результаты их труда фашисты применят против нашей Родины. А сколько из этих миллионов из-за голода и холода пошли к генералу Власову? И потом воевали на стороне гитлеровцев?… Это же десятки тысяч! А может и сотни.

- Но у немцев же были и подразделения, состоящие из одних татар! - с вызовом и даже упреком сказал мне собеседник. - И они тоже воевали за фашистов!.

Ответил я без раздумий.

- А я и не скрываю этого! И про власовцев я упомянул вовсе не для того, чтобы обидеть тебя! Нет… Просто надо уметь воспринимать правду именно такой, какая она и есть! Так жить получается честнее и с хорошим результатом в конечном итоге… Был у фашистов целый батальон, который набрали в концлагерях из пленных татар. И власовцев точно также вербовали… Или здесь с голода подыхай, или записывайся к ним. Это ведь война… В плену-то им всем было тяжко… И все хотели выжить.

Наступила долгая-предолгая пауза, прерываемая иногда лишь отдаленной дежурной очередью.

- А что ты будешь делать, если тебя боевики окружат? - подняв внезапно голову, командир взвода пристально посмотрел на меня. - Неужели застрелишься?

- И не подумаю! - спокойно ответил я. - Потому что это трусость.

Говоря это, я конечно же лукавил… Но лишь чуть-чуть… Хоть я и являюсь по зодиакальному знаку Скорпионом, но я не хотел полностью уподобляться своим земным одноплеменникам, которые при неминуемой гибели предпочитают смертельно себя ужалить… И только лишь себя.

- А что же так? - полунасмешливо и полупрезрительно спросил меня собеседник. - Или всё-таки сдашься?

Его тон мне совершенно не понравился… Хоть я и сам подкинул ему такую "приманку"… Порой недомолвки способны раскрыть истинное настроения… Умный ведь промолчит, чтобы дождаться окончания разговора, и только потом выскажется начистоту… А поверхностный и озлобленный человек сразу же проявит свою натуру… Хотя… Следовало брать поправку на войну жестокую да на водку обильную.

И поэтому я отвечал с предельной честностью:

- Подорву гранатой и себя, и кого-нибудь из них… Это будет получше, чем самому себя прихлопнуть.

Хоть я и говорил с легкой улыбкой, но слова мои были чрезвычайно серьезны и очень ответственны. Ведь с таким вопросом выбора между жизнью и смертью были знакомы многие разведчики, прошедшие Чирчикскую учебку… Я весь Афганистан проходил с РГДешкой в левом кармане горки, поскольку отлично знал то, что моджахеды делают с пленными советскими солдатами… А ведь здесь в Чечне всё обстоит в сто раз хуже и ожесточеннее… И являясь татарином по национальности, а значит мусульманином, мне было крайне нежелательно оказаться в руках боевиков.

- Что-то я не слышал про то, чтобы хоть кто-то подорвал себя гранатой. - недоверчиво произнёс пехотинец. - Ни разу.

- Ну, это может быть и редкость в Чечне! - ответил я. - А вот в Афгане такое бывало! Когда духи забили группу Онищука, то последний наш солдат, оставшийся в живых… Дождался подхода врагов и подорвал гранатой себя вместе с ними! Звали его Юрий Исламов! Его и командира группы наградили посмертно званием Героя Советского Союза!… Олег Онищук был украинцем, а Юрка Исламов, кажется, киргизом.

Договорить нам так инее дали… На входе послышались оживленные и громкие голоса… Это возвратились начальник разведки с капитаном Скрёхиным… Пришли они не с пустыми руками.

От них я узнал, что Иваныч со Стасом и Мишаней пошли в нашу палатку.

- И к нам они сегодня больше не придут! - с легкой обидой произнёс майор. - Что за спецназ такой хилый пошел?

- Я буду вместо них! - решительно заявил Скрёхин. - Своей грудью закрою отверстие вражеской бутылки!

Лично меня на такие подвиги уже не тянуло… И я решил произвести передислокацию… Вежливо попрощавшись и твердо отказавшись от угощения, я практически легкой походкой отправился в нашу родную палатку.

Там я чуточку пожурил своих боевых товарищей, оставивших меня один на один с такими заматеревшими командирами разведки.

И мгновенно уснул крепким "здоровым" сном.

Глава 29. СОПРОВОЖДЕНИЕ КОЛОННЫ.

В восемь часов утра наши боевые машины пехоты уже находились у третьего пехотного блокпоста, неподалеку от которого застыла чеченская БМП-1. Мы миновали как её справа, так и сам перекресток, отъехав затем подальше метров так на двадцать.