Вот последние его слова оказались мне очень кстати и я не преминул помакать заочно прапора лицом в его же лужицу.
- Да это прапорщик Мерхулов… Собрал её месяц назад и позабыл… Хорошо, что мы нашли её.
Про своих молодых бойцов я и не собирался рассказывать, чтобы не травмировать тонкую чувствительную натуру Никульчевского… Ведь при массовых ранениях да увечьях ему бы тоже "насовали полный рот карамелек".
- Ну и выбросил бы её куда-нибудь! - раздраженно бухтел майор. - А ты её мне притащил.
Но здесь с меня взятки были гладки:
- Мне командир роты приказал. Вот я и принес.
- Ну, ладно… Иди… - высочайше позволил он. Больше ничего такого не приноси… сами их уничтожайте.
Я еще раз козырнул и пошел в роту. Летом, когда я сопровождал команду солдат из Ростовской бригады сюда в этот батальон, майор Никульчевский летел вместе с нами. Для него это была первая поездка в Чечню и тогда он казался другим.
- "А ведь таким рубахой-парнем был! Угощал всех сигаретами… По плечу хлопал да анекдоты вовсю травил… А теперь?! Сначала пообвыкся, затем возмужал… Ну и заматерел… Так сказать, зажрался… " - думал я, вспоминая прошлое и сравнивая его с настоящим.
Да… Война людей меняет по всем направлениям… Согласно упорнейшим слухам этот инженер-майор должен был вот-вот получить внеочередное повышение в звании и стать аж подполковником… И видимо он заранее готовился к этому.
- "Что ж… пора, брат, пора… Хоть раз бы поехал туда, где гора! Хоть один разик… Увы… "
После того, как рота построилась на ужин, были объявлены результаты проведенного внутреннего расследования с указанием фамилии "умельца". Всё вроде бы закончилось… Но.
Вечером в вагончик кто-то постучался.
- Яковлев. - проворчал я, словно отзываясь на этот звук.
я уже по стуку стал узнавать предстоящее вторжение этого контрактника. Но командир роты мне не поверил.
Кто там? - громко спросил Пуданов.
В приоткрывшуюся дверную щель просунулась голова… И заговорила!.
- Товарищ майор! Разрешите войти? Дежурный по роте сержант Яковлев!
- Заходи. - разрешил ротный.
Контрактник быстро вошел, заправился и поднял руку к виску:
- Товарищ майор! Разрешите обратиться? Дежурный по роте сержант Яковлев!
- Ну, говори побыстрее! - в нетерпении сказал командир, которому уже начали надоедать все эти уставные штучки-дрючки. - Ну.
Яковлев сделал натужно-страдальческое лицо и начал издалека:
- Товарищ майор! А мне ничего не будет?
Тут уже и я насторожился… мало ли что еще может случиться… а от Пуданова уже вовсю исходил пар.
- Ну, давай… Выкладывай! Ну! Что там у тебя?!
Сержант, наблюдая такую чересчур внимательную реакцию ротного, видимо уже и сам был не рад своей затее. Но отступать оказалось слишком поздно… И живым бы он от нас не ушел.
- Говори!…- вразнобой приказали два командира.
- А мне ничего не будет? - он опять начал "мять писю".
Эти его попытки выхлопотать себе гарантированное всепрощение вызвали у нас ещё большее подозрение.
- За что?! - уже хором закричали мы с Иванычем.
- За то, что я сейчас вам принесу?… Вот прямо сейчас.
Выдав нам свою страшную новость, сержант смотрел на нас молча и выжидающе. Лично у меня опять похолодело в груди… Насчет командира роты не знаю… Но внешне он не выражал никакого абсолютного счастья или же хотя бы неземной радости.
- Товарищ майор! Разрешите идти? - робко спросил Яковлев. - Принести!?. Это… что-то?.
- Иди! И неси! - помертвевшим тоном разрешил Пуданов и тяжело вздохнул.
Предвестник грядущей беды исчез… Но было ясно, что лишь на время… А ведь ожидание неизбежной катастрофы в сто раз хуже самой катастрофы… Но там всё уже заранее известно! И можно хотя бы представить размеры и сущность надвигающейся неприятности… А здесь?!… Ожидание неминуемого да ещё и совершенно неизвестного нам катаклизма казалось в тысячу раз хуже… Ведь фантазия человека так многогранна! Но и она - цветочки… По сравнению с буйным цветом воображений российского командира в "радостном предвкушении долгожданной встречи" с пока еще таинственными результатами деятельности своих подчиненных.
- "Да… Теперь мне понятно почему в старину отрубали головы гонцам с плохой новостью… Они наверное точно также хотели предварительно вымолить себе прощение… Перестарались видать, горемыки…"
Наблюдая за медленно ползущей секундной стрелкой, я вздохнул тоже:
- Что там ещё может быть? А-а?.
Мне уже мерещился завернутый в полиэтилен СОЧник,[23] которых в роте насчитывалось человек шесть-семь… Может сам себя лишил жизни, или же подорвался случайно… Дружки со страху припрятали, заявили командирам о его "бегстве", а теперь вот под сегодняшний шумок решили возвратить армии.
- Чему быть, того не избежать… Сейчас посмотрим… - уже философствовал Иваныч. - Хорошо, что.
Тут дверь широко распахнулась и в неё бочком протиснулся Яковлев, тащивший нечто громоздкое и тяжелое. Вот он доволок свой груз до середины вагончика, развернулся и продемонстрировал свое "что-то".
- Вот!
- Обалдеть! - только и смог произнести я.
Контрактник гордо придерживал рукой верхнюю часть деревянного черенка от совковой лопаты. Самое же интересное было внизу.