Дембельский аккорд

По моему же мнению в это боевое охранение должны были заступать поочередно бронетранспортеры всех рот. И вовсе не потому, что Дубовской катался сюда на БТРе моей группы. А из-за того, что постоянная ротация дежурных экипажей повысит уровень боевой готовности на данном направлении. А сейчас!… Один-единственный водитель в пустом бронетранспортере лишь создавал видимость ночного выдвижного дозора… Думаю, что в случае крайней необходимости он всё-таки не смог бы одновременно и маневрировать броневичком и вести прицельный огонь из двух пулеметов по поднявшимся в атаку чеченским боевикам… Чтобы пасть смертью храбрых всего лишь за минуту до подхода наших подразделений.

- "Да его первым и единственным выстрелом из гранатомета размажут по внутренним стенкам БТРа!" - насмешливо думал я на обратном пути.

Мое отношение к этим моментам было вполне спокойным и взвешенным. Я совсем не собирался ни покрывать вечерние грехи Дубовского, ни очернять его персону через чур загустевшими красками, ни выставлять этого водителя в самом радужном свете только лишь из-за его бодрствования в три часа ночи. Ничуть… Но ведь командир роты должен знать истинную картину всех происходящих в подразделении событий! И у нас в руках теперь будет вполне законный повод, чтобы изредка и в случае нужды помакивать Дубовского в свои же огрехи. А там глядишь у него проявится такое рвение к военной службе, что он землю будет рыть руками… Лишь бы командование роты дало ему возможность восстановить целиком и полностью все бронетранспортеры.

- "И первыми на очереди будут мои… Отличный ведь он парень, Дубовской! Всего же может добиться! А он смотрит на этих пофигистов-дембелей, вот и не хочет выделяться на общем фоне… Мол, что мне больше всех надо? А ведь надо, Федя! Надо!…"

А в караульном помещении меня поджидал уже другой военный водитель! Из Роты Мгновеннейшего Опьянения!

Грузовые автомобили этого тылового подразделения довольно-таки часто выезжали в город Грозный в связи с нуждами военного времени. То кого-нибудь отвезти в аэропорт Северный, то еще куда-нибудь… (Но-но-но! У Вжика имелся персональный Урал с уже проверенным "в боях водителем)… Ведь такое ответственное дело нельзя доверять всем подряд! Поэтому грузовички роты матобеспечения выполняли менее важные рейсы… Однако и в этих поездках видимо всем солдатам, крутящим свои баранки, повсюду мерещились "злые чечены с кинжалами в зубах"! То они ползли с обочин проколоть колеса Уралов, то исподтишка пытались нацарапать неприличное слово на левой естественно дверце, то спрыгивали с деревьев с диким криком и яростным желанием порубать в капусту брезентовый тент… Про ежедневные, порой ежечасные, а то и ежеминутные попытки озверевших врагов "зарэзать русского шофэра, чтоб он не ездил по моей Ичкерии" даже говорить не надо.

И только счастливая случайность была всегда начеку! Она постоянно помогала нашим доблестным водителям оставаться живыми в самых кровопролитных боевых ситуациях! И само собой подразумевается то, что после благополучного возвращения в родной автопарк надо же не только сотворить орошение "отработанной кровушкой" любимой стоянки, но и принять на Могучую грудь… Однако при слишком завышенной самооценке своих возможностей да при истрепавшихся вконец нервных тросах… Опрометчивое желание отпраздновать очередной и новый день рождения военного водителя практически всегда оборачивалось для него же самого весьма непредсказуемыми последствиями.

Вот именно поэтому… Чтобы пьяный водитель да еще из дембельского состава РМО не причинил вреда здоровью себе любимому, а тем более молодым соратникам по автоделу… Чтобы не испортил казарменное имущество или же матчасть ротной техники… Поэтому вездесущий Черный Плащ приволок свою добычу к нам в караулку… Чтобы она, то есть жертва постепенно трезвела под чутким контролем начальника караула… Увы… Эта миссия выпала и мне.

По возвращению смены в караульное помещение выяснилось, что за время моего отсутствия это человекообразное существо стало постепенно превращаться обратно… То есть во всё того же военного водителя, но уже с заметно меньшей концентрацией алкоголя в организме, в крови и в дыхании. Проявились даже признаки внятной и членораздельной речи… И первыми словами воскресшего Гомо Сапиенса оказалось обращение в Организацию Объединенных Наций с просьбой защитить права как человека в общем, так и российского военного водителя в частности… Почему-то оно было адресовано мне…[19]

- А почему меня здесь держат? Насильно… И незаконно… Это нарушение… Моих прав.

Хоть он и оказался очень грамотным, но все же положения Женевской Конвенции "О военнопленных" в данном случае применить не получалось… Ведь мы же свои… Так сказать.

Но я не стал выражаться высокопарным обращением, а ответил вполне обыденно и приземлено:

- Если б мы тебя здесь не держали, то ты просто упал… И замерз где-нибудь.

Мой "оппонент" медленно осознал смысл сказанного мной и со второй попытки всё-таки оторвался от левого дверного откоса.

- Видите?! Я же… Стою… - выдавил он, пошатываясь во всех направлениях.