Дембельский аккорд

— Хасан, ты не поверишь! Посмотри, кто здесь лежит! — воскликнул я, тыча пальцем в морду духа.

Хасан с Туркменом подскочили к БМПшке, и уставились в лицо лежащему духу. Дух пошевелил свисшей головой, тихо простонал, и медленно открыл слипшиеся от крови глаза. У Хасана от удивления вытянулось лицо. Он в упор посмотрел сначала на меня, потом на Туркмена.

— Ну что я вам говорил, а! Ну, чего вы шары вылупили? Говорил я вам, что надо было грохнуть этого пастуха. Говорил, а?! Я жопой чуял, что это дух!

— Хасан, может ротного позвать? Неплохой момент слегка рисануться. Это ведь ротный приказал тебе не убивать этого духа, — решил я подколоть Хасана.

— Юра, а ты ваще молчи. Ты больше всех меня тормозил, — ляпнул Хасан в мой адрес.

Все остальные с непониманием и легким удивлением смотрели на нас троих.

— Э, мужики, о чем это вы там? — спросил Артиков, глядя то на нас, то на духа.

— Да это пастух, который гонял отару на водопой. Я хотел его заеб…нить, но вот эти два кадра не дали мне этого сделать, — Хасан ткнул пальцем сначала в меня, потом в Туркмена.

— Ну ладно, Хасан, хорош разоряться. Теперь можешь резать хоть всех пастухов, я тебе слова против не скажу, только успокойся, а то у тебя уже пар со лба идет от напряжения, — успокаивал я Хасана, легонько похлопывая его по плечу.

— А что если я его сейчас зарежу? — Хасан достал штык-нож и стал водить им возле шеи духа.

— Сначала я ему викалю гляз, — произнес Качи-вачи, и тоже, достав свой штык-нож, стал целится острием в глаз духа.

— Э-э, а ну отойдите от него! Комбат сказал живым его довезти! — крикнул Семен и стал вылезать из люка.

— Ну ладно, пусть пока поживет. Без меня его не убивайте, я потом приду и сам его зарежу, — произнес Хасан, пряча штык-нож.

Качи-вачи же продолжал целится духу в глаз, его рука, держащая нож, качалась как маятник, из стороны в сторону.

— Грузин, отойди от духа! — снова крикнул Семен.

— Я только гляз викалю, — пролепетал Качи-вачи.

— Я потом тебе глаз выколю! — с раздражением в голосе произнес Семен и, прыгнув на край брони, отодвинул духа в сторону.

Качи-вачи не стал больше дразнить Семена и, спрятав свой штык-нож, взял в руки котелок с недопитым чаем, а Семен вернулся на место и сел на броню, свесив ноги в люк.

— А как вы его вычислили? — спросил Туркмен.

— Комбат засек его в бинокль. Первый раз он лупанул, но мимо, пуля попала по броне комбатовского БТРа, чуть не попала в водилу. А второй раз он попал в Баптиста, а комбат в это время горы в бинокль просматривал и случайно засек этого стрелка, — рассказал Царев.

— Это х…ня, вы посмотрите, с чего стрелял этот придурок. Я специально захватил этот мушкет, для прикола, — Артиков нагнулся и поднял с брони так называемую духовскую снайперку.

Это было что-то невообразимое, этакая двухметровая шестигранная труба с привязанной к ней палкой типа приклада. Недаром говорят, «дай духу в руки палку, и он будет с нее стрелять».

— А ну-ка, дай сюда эту железяку, — обратился я к Артикову, протянув руку.

Артиков подал мне эту трубу со словами:

— Хорошо держи, а то тяжелая, падла.

Я взял в руки трубу и стал ее разглядывать, ко мне подошли Хасан, Туркмен, Качи-вачи и Урал, и тоже с удивлением уставились на эту горе-винтовку. К этой трубе ржавой проволокой был прикручен небольшой кусок доски, спиленный под конус. Шестигранный ствол, судя по виду, когда-то служил для чего-то стреляющего, наверное, он был от кремневого мушкета времен первой афгано-английской войны. У основания ствола видна была канавка для пороха с дырочкой в конце, типичный «поджиг». Афганцы с древних времен воевали, и не удивительно, что здесь можно встретить оружие всех времен и народов.

— Ну надо же, е… твою мать! Я х…ею! С кем мы воюем?! — не переставал я удивляться, вертя в руках духовский ствол.

— Где он только откопал эту хреновину? — спросил Хасан.

— Досталась по наследству от Александра Македонского, — пошутил Туркмен.

— Или в музее спи…дил, — добавил Урал.

— Татарин, ты лучше ночной прицел иди найди, а то ротный нас за яйца подвесит, — обратился я к Уралу.

— Да хрен с ним, с прицелом этим, пусть духам в наследство остается, — ответил безразличным тоном Урал.

— А духи из этого прицела смастерят ружье, и будут по нам стрелять, — ляпнул Хасан, заглядывая в ствол духовского мушкета.

— Вы там осторожней с этой дурой, она затрамбована, е…анет еще, не дай бог, — предостерег нас Царев.

— А где он тарился, этот дух? — спросил Хасан, отводя в сторону ствол мушкета.

— Вон на той горе, рядом с тем местом, где до этого стоял ваш блок. Если бы ваш БТР там стоять остался, то этот чертила кого-нибудь из вас точно бы завалил, — объяснил Царев.

Я посмотрел в сторону, где мы до этого стояли, и произнес:

— Там же где-то наш ротный стоит.

— Машина вашего ротного вон там, в низине, почти возле речки, — поправил меня Царев.

— У него там нырка была конкретная, между двух камней, хрен сразу заметишь. И как только комбат умудрился его выпасти? — говорил Артиков.